Я обогнул скальный отрог, чтобы отыскать новый открытый участок берега.

Большие голубоватые моржи, покрытые серым пухом, с широкими плавниками и клыками, длиной с мою руку, мирно спали на земле. Безусловно, любой из них мог убить меня или причинить боль, но в своей злости я совершенно не подумал об этом.

Я прокладывал свой путь через лежбище огромных зверей. Их длина была больше моего роста, каждый морж весил не менее полтонны. Казалось, их здесь несколько сотен.

В темноте я не мог миновать ласты, часто наступая на них. Но моржи, казалось, даже не замечали меня, слишком погруженные в свои сны.

Погруженные, как и команды в лагере. Даже экипаж Госпожи Удачи крепко спал, зная, что скоро они отправятся домой. Разве не должны были они быть благодарны мне? — подумал я с горечью. Не я ли говорил с Дюдермонтом, пытаясь уломать его отправить их домой, вместо того, чтобы убить на месте? Тем не менее, никто не заступился за меня. Ни один из них не выказал не малейшей благодарности за то, что мы с Джоэн сделали для них.

Джоэн…

Мой разум опалило злобой. Слишком чистой, чтобы выразить её словами. Я заорал, издавая крик ненависти и боли. Я надеялся, он долетит до лагеря. Долетит туда, где она услышит его и поймет, что я чувствую. Но мне удалось лишь разбудить моржей, спавших вокруг меня. Они ответили мне собственными криками, громкими лающими звуками, похожими на гавканье гигантского пса, у которого разболелось горло.

Один зверь тявкнул громче остальных, издавая свирепый звук, который заставил кровь застыть в жилах. Мгновенно мое волнение стихло. Моржи успокоились. Лишь ближайшие ко мне сместились, образуя тропу к самому большому из них, который медленно двигался по направлению ко мне. Он полз словно раненный человек, подтягивая себя вперед передними ластами и волоча за собой хвост. Но его движения не были неуклюжими — совсем не были: я знал, что существо ходило так десятилетиями. Оно полностью контролировало свое тело, громоздкое и тяжелое. Его усатая голова, украшенная большими бивнями, тряслась вверх-вниз по мере приближения. Каждый раз, когда голова поднималась вверх, он испускал тявканье. Когда она, напротив, опускалась, морж рычал.

Я подумал, что это, должно быть, вожак стаи. Как и волки из моего детства, которое я провел в Высоком Лесу, моржи должны были бороться друг с другом, чтобы определить, кто возглавит сообщество. Этот зверь носил признаки многих сражений — левый бивень был поломан, кончик его был отколот. Тело моржа, как и у многих других из его группы, было темно-серого цвета. Шрамы пересекали его кожу. Самые тяжелые из них покрывали морду, чуть ниже правого глаза — большого черного пятна на его морщинистой древней морде.

Я понял, что он бросает мне вызов. Я был нарушителем, угрозой, и он потребовал, чтобы я бился с ним или уходил. Выбор был не трудным, учитывая, что его вес превышал мой раз в десять. Шкура зверя была толстой, а оружие — грозным.

Я пригнулся к земле, с почтением склоняясь перед зверем, и отступил на несколько шагов.

На мгновение, морж остановился, глядя на меня, а потом поднял голову и испустил долгий рев. Я решил, что так он заявляет о своей победе. Толпа моржей присоединилась к вожаку, мотая головами и оглушительно лая. Я не поднимал голову, медленно двигаясь сквозь толпу и, в конце концов, оказываясь на пустом берегу.

— Ты всегда хорошо общался со зверями, — сказал тихий знакомый голос позади меня.

Я развернулся, вытянув из ножен стилет, чтобы столкнуться с женщиной, которую я встретил в Мемноне.

Но она больше не маскировалась. И даже в тусклом свете мне удалось рассмотреть её лицо. Мой кинжал выпал из руки, мягко ударяясь о песок.

Мои мысли унеслись на годы назад, к раннему детству. Назад, к небольшой пещере в древнем лесу, к летним ночам, проведенным под ветвями деревьев, к лесным животным.