– Э-э-э… – протянула Маринка и беспомощно посмотрела на меня.

Я поняла, что в способности Ларисы Дмитриевны «слупить с нее все до копеечки» Лосева ничуть не сомневается и отвечать за возможную «покражу» никак не хочет.

– Предлагаю компромисс, – сказала я и развернулась, чтобы подцепить обеих спорщиц под локотки. – Сейчас мы все идем в квартиру Ребровых, но ничего оттуда не выносим и не вывозим. Проводим инвентаризацию движимого имущества, составляем список, я готова подписать его как свидетель.

Под успокаивающее журчание миротворческой речи мы в сцепке начали движение к нужному подъезду.

– Я в этот список каждую вещь запишу, – предупредила Лариса Дмитриевна. – Ничего не упущу, даже не надейтесь!

– Пропал день, – пробормотала Маринка, не возражая, а смиряясь с неизбежным. – А какое хорошее было утро!

Ключи от квартиры Ребровых у нее были с собой. Видимо, выдвигаясь из своего жилища по зову настырной Ларисы Дмитриевны, Маринка заранее допускала возможность капитуляции.

– Прошу запомнить, я была против! – С этими словами Лосева открыла дверь квартиры Ребровых и отступила в сторону.

Лариса Дмитриевна протиснулась в прихожую и сразу же принялась там выразительно озираться, пытливо осматривая, щупая и чуть ли не нюхая предметы быта. Первой ее внимания удостоилась увенчанная одинокой бейсболкой рогатая вешалка, относительно которой Маринка поспешила сказать:

– Это испокон века тут стоит, старая вещь хозяев, не из новых покупок!

– Да не очень-то и нужно. – Фыркнув, Лариса Дмитриевна направилась в гостиную.

Мы с Лосевой помедлили на пороге. Слишком свежи еще были воспоминания о мертвом теле на полу той самой комнаты.

– После вас, – предложила Маринка.

Я вздохнула и проследовала за бестрепетной экс-тещей.

Та, невозмутимо высясь рядом с меловым контуром на полу, стояла у стола. Уже нашла там бумагу и ручку, приготовилась к составлению списка имущества!

– Ты! – Она ткнула пальцем в Лосеву. Оказавшись в квартире, мадам уверилась, что победила, и резко изменила манеру поведения. Теперь она давила и хамила, даже не пытаясь быть вежливой. – Пиши давай: стол письменный, кресло компьютерное, стеллаж книжный.

Я только порадовалась, что покойный Дорохов не захламил свою конспиративную квартиру, спартански обходясь минимумом мебели и личных вещей. Составление списка не должно затянуться.

– Кондиционер! – провозгласила Лариса Дмитриевна.

– Сплит-система, – поправила ее Маринка.

– Еще лучше, – согласилась с ней хозяйственная женщина. – Диван раскладной, на нем покрывало в клетку, на полу коровья шкура, на окнах шторы плотные и тюлевые. И всё в этой комнате, что-то негусто.

Она по-хозяйски уверенно потопала в спальню и оттуда обрадованно возвысила голос:

– О, а тут телевизор огромный! Новый, плоский… кровать двуспальная, покрывало «под зебру», две подушки, комод, платяной шкаф…

Мы с Маринкой заглянули в спальню с порога. Лариса Дмитриевна, вдохновленная и энергичная, растолкала нас, выбираясь обратно, и умелась на кухню. Оттуда она покричала:

– Холодильник большой двухкамерный, плита электрическая с духовкой, водонагреватель газовый! Ты пишешь там? Две машины – стиральная и посудомоечная, скороварка, кофеварка, микроволновка, электрогриль, тостер! Из мебели стол с тремя стульями, кухонный гарнитур – в ящики после заглянем, сначала все крупное опишем. А тут что? – Она выдвинулась в коридор и воззрилась на сдвижную дверь.