– Кладовка, – подсказала я. – Одна из двух, вторая в конце коридора.

– Из трех, – поправила Лосева.

Опись имущества оказалась процессом увлекательным, я ощутила, что помимо воли заражаюсь азартом Ларисы Дмитриевны.

– Третья в подвале, ты же знаешь, – договорила Маринка в ответ на мой вопросительный взгляд.

Лариса Дмитриевна попыталась открыть кладовку, но не преуспела – не поняла, что дверь не распахивается, а сдвигается.

– Вот так надо. – Я помогла ей.

Небольшая, примерно метр на метр, кладовка практически пустовала. С палки-перекладины свисал зимний вязаный шарф, на полу, занимая почти всю площадь, помещался не то чемодан, не то сундук – странно низкий и квадратный.

– Так, а тут что? – Лариса Дмитриевна наклонилась и попыталась выволочь лежащий плашмя сундук-чемодан из кладовки, не сообразив, что он элементарно не пройдет в дверь, но обрадованно сказала:

– О, тяжесть неподъемная!

Наверное, подумала, что там полтонны золота в слитках.

– Вы поднимите и поверните его, – посоветовала ей Маринка.

– Сама бы я не догадалась! – огрызнулась Лариса Дмитриевна. – Не поднимается он! И не ворочается!

– Давайте просто откроем и посмотрим, что там. – Я дотянулась и отщелкнула замки на крышке.

О чудо! Она сама по себе пошла вверх, откинулась, плотно прижавшись к дальней стене, и из открывшегося темного проема потянуло знакомой прохладой с легким запахом едкой химии.

– Не поняла, это еще что? – оглянулась на нас с Лосевой раскрасневшаяся недоумевающая Лариса Дмитриевна.

– Вот негодяй! – восхитилась сообразительная Маринка, звучно хлопнув себя по туго обтянутым велосипедками коленкам. – Это же он, когда ремонт тут делал, в подвал пробился!

– В кладовку номер три, – согласилась я и присела, чтобы осторожно сунуть руку в проем. – Ну точно, тут ступеньки! Мара, посвети мне…

– Секунду. – Лосева сунула опешившей претендентке на имущество незаконченный список и ручку, извлекла из складок шали смартфон и объявила: – Внимание, включаю!

– Позвольте. – Я потеснила Ларису Дмитриевну, шагнула в кладовку и нашупала ногой первую ступеньку. – Мара, вниз свети, я не хочу свернуть себе шею!

– Не свернешь, там не так высоко, в подвале потолок всего два метра, – успокоила меня управдомша. – Ну, что там? Где ты?

– Как и предполагалось – в подвальной кладовке Ребровых, – доложила я снизу.

– Повезло, что у них кладовка точно под квартирой, – позавидовала Маринка. – Хотя все равно теперь придется восстанавливать перекрытие, это же получается незаконная перепланировка…

– А ну, пусти-ка…

Судя по звукам, ожившая Лариса Дмитриевна попыталась последовать за мной, но Маринка этому неожиданно воспротивилась, заявив:

– Э, нет! Вот этим помещением можете даже не интересоваться, на него у вас никаких прав нет, оно числится как общедомовое! – и сама полезла в подполье.

Я сошла с лестницы, посторонилась и, пока спускающаяся Лосева светила исключительно себе под ноги, оживила фонарик в собственном мобильном и нашла выключатель на стене.

– Вот так, всего лишь? – разочарованно молвила Маринка, осмотревшись.

Не знаю, что именно она ожидала увидеть в подвальном помещении с секретным ходом: хранилище сокровищ, пыточную, укромную комнату для сексуальных игр?

На самом деле это было что-то вроде очень скромной театральной гримерной-костюмерной.