– А ты парня с косами помнишь, Валь? Он в прошлом месяце у нас был? – Соседка мастерицы, облагораживающей нашего Макса, мелко затряслась, беззвучно хихикая. – На море парень ездил, сделал там себе афрокосички, причем попросил, чтобы использовали только натуральный материал. За экологию он, видите ли! Ему и наплели на башке не синтетику, как обычно, а настоящую пряжу. Домашнюю, из овечьей шерсти.

– Тепленько, мягенько! – вставила регистраторша.

– А парень, значит, решил свои экокосички беречь – и давай обрабатывать их спреем от моли! – Рассказчица, веселясь, пустила слезу и с риском для органов зрения утерла ее рукой с ножницами. – И, конечно, полезли у него волосы клочьями! Помнишь, Валь?

– Пришел такой весь, как гиена плешивая, спасите-помогите, говорит, – всхлипнула регистраторша, захлебываясь весельем. – А чем поможешь-то? Косицы шерстяные расплетать бессмысленно было, они уже вместе с родными волосами отваливались, пришлось побрить все наголо и сделать масочку для роста волос.

– Отросли? – зачем-то спросил Касатиков, перекрикивая жужжание фена.

– Не знаю, он больше не приходил, – ответила регистраторша.

– Значит, нет, – проявил дедукцию опер.

– Готово! – объявила мастерица Макса, откладывая фен. – Ну? Хорош брат?

– И хорош, и пригож! – раздался из-за наших спин голос Ирки.

– Еще сестра? – весело удивилась мастерица.

– По разуму! – важно ответила моя подруга.

А вредный Касатиков, убедившийся, что подстригли его вполне нормально, осмелел и съязвил:

– У кого-то мысли сходятся!

– Подерзи мне, братишка! – Я потянулась отвесить нахалу символический подзатыльник, но наша общая сестра Ирина Иннокентьевна перехватила мою руку:

– Не порть причесочку!

Она расплатилась за стрижку, а я повела повеселевшего брата-опера к машине.

Половину заднего сиденья занял букет, поэтому Касатиков сел впереди. Едва мы отъехали от парикмахерской, он потребовал выдать ему инструкции:

– И что мне делать с этим веником?

– Да что бы ты понимал! Это не веник, а модный букет из лизиантуса и эвкалипта! – обиделась Ирка.

– Эвкалипт – это который панды жрут?

– Да что бы ты понимал! Не панды, а коалы!

– Так я в зоопарк иду, что ли? С кем у меня свиданье-то? – Касатиков снова заволновался.

Я закатила глаза.

– Да что бы ты понимал, – в третий раз досадливо повторила Ирка. – Когда ты вообще последний раз ходил на свидание?

Опасную тему Макс предпочел не развивать. Наша общая подруга и сестра по разуму без того неустанно сватает и ему, и Лазарчуку всех своих свободных от уз брака родственниц и приятельниц.

– Свидание – это твоя легенда, Максимушка, – вмешалась я. – Ты как бы поклонник рыжей Эммы, ищешь с ней встречи на рабочем месте. Девушка на рецепции скажет тебе, что Эмма Львовна отсутствует, ты горестно вздохнешь, отдашь барышне букет и с пристрастием порасспрашиваешь ее о личной жизни рыжей бестии. Типа, хочешь все знать про возможных соперников.

– Заодно можешь спросить милую девушку, что она сама делает сегодня вечером, – добавила Ирка и припарковала машину у клиники «Сияние», мастерски угодив в лужу тени от одинокого дерева. – Убьешь двух зайцев.

Но массовое убийство зайцев в планы старшего лейтенанта нынче не входило (хотя мог и передумать, барышня на рецепции была как раз в его вкусе).