«Настойчив? С чего ты взяла?»

«Помнишь, тогда на вечеринке я целых четыре часа сидела и слушала тебя? И ты мне рассказывал обо всем, что тебя волнует...»

Голос Эйлин оборвался и затих. В шлеме Чаза зазвучал сигнал вызова основной волны. Он с досадой включил наушники.

– Сант? Чаз Сант? – прозвучал голос Лебделла Марти. – Вы слышите меня? Что с вами?

– Со мной все в порядке, – отозвался Чаз.

– Вам было сказано настроиться на основную волну, но вы не сделали этого. Этрия только что пыталась связаться с вами. Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?

Чаз ухмыльнулся.

– В первый момент после ухода Этрии мне стало немного не по себе, – ответил он. – Но потом все прошло. У меня хорошие новости. Мне удалось войти в контакт с Массой, и я готов приступить к работе.

На том конце долго молчали. Наконец Марти заговорил:

– Лучше спускайтесь вниз. Да, так будет лучше. И не притрагивайтесь к Массе. Я вас жду.

– Как скажете, – ответил Чаз. Он отключил связь и позвал: «Эйлин?» Но ответа не последовало. Контакт был утерян. Однако теперь это не имело значения. Чаз был уверен, что в любой момент сможет восстановить его.

Он спустился в шлюз, снял скафандр и поспешил к Марти. В кабинете директора находились также Этрия и Джай. Марти явно пребывал в дурном настроении, он долго выпытывал у Чаза о его ощущениях после ухода Этрии. Чаз, привыкший к подобного рода допросам лет с десяти, спокойно повторял, что вначале почувствовал легкую дурноту, но потом все исчезло и он вошел в контакт с Массой. Он предельно точно описал свой образ восприятия Массы, но ни словом не обмолвился о разговоре с Эйлин.

Все шло как и положено при классическом ведении допроса. Не обнаружив в рассказе Чаза изъянов, Марти впал в мрачное молчание и долго сидел, постукивая пальцами по столу.

– Вообще‑то, – промолвил он наконец, – относительно контакта с Массой мы можем полагаться лишь на ваше слово. И потом, это могло быть галлюцинацией – как в тот раз, когда вы впервые поднялись наверх с Джаем. Как вы считаете, Джай?

– Вполне возможно, – ответил тот. Чазу показалось, что заместитель директора чувствует себя не в своей тарелке.

– Если так, то у вас уже дважды возникали галлюцинации, и мы не вправе выпускать вас на Массу, – поскольку ваша жизнь подвергается опасности...

– Минуточку, – перебил его Чаз. Марти замолчал и уставился на него.

– Разумеется, здесь распоряжаетесь вы, – мрачно заговорил Чаз, – но разве у вас принято отстранять человека от работы только в связи с тем, что вы заподозрили, будто он подвержен галлюцинациям? Даже если сам человек убежден, что он вошел в контакт с Массой. Как вы поступаете в таких случаях? Верите ему на слово или же ставите клеймо? Может, мне поспрашивать у других, чтобы разобраться в этом вопросе – на тот случай, если вы вдруг забыли?

Лицо Марти потемнело от гнева. Но он не успел ответить, как Этрия легким жестом остановила его.

– Мы всего лишь пытаемся защитить тебя, Чаз, – сказала она. – Не так ли, Джай?

– Конечно, – ответил Джай. – Однако, кроме галлюцинаций, есть и другая причина для отстранения работников от выхода на Массу. Во имя общего дела, которым мы все здесь заняты, директор просто обязан иметь такие полномочия. С другой стороны... – Джай, словно ожидая поддержки, посмотрел на Марти.

Тот уже взял себя в руки.

– Хорошо, – сухо сказал он. – Если вы настолько уверены в себе, Чаз, то можете еще раз выйти на Массу. Но если и на этот раз вас заподозрят в галлюцинациях, вы будете отстранены навсегда.