...Весь шар земной готов я облететь за полчаса...

Но Чаз успел бы оседлать Массу и за те тридцать секунд, что прошли между его вопросом и ответом Джая. Вот только бы не ошибиться, оценивая силу Массы, которую он подчинил себе в прошлый раз. Стоит промахнуться, и вся ее мощь может обернуться против него самого. Это было очень рискованно, но Чаз любил рисковать.

Масса втянула в себя Чаза. Но теперь его не влекло, как беспомощную марионетку, улыбаясь, он парил в свободном полете. Насколько ему известно, работники Массы искали контакт с другим миром? Ну что ж, он знаком с таким миром. С ним можно войти в контакт, и этот мир станет для всех остальных потрясающим открытием.

Он послал Массе воспоминания о сказочном мире, словно явившемся из детского мультфильма, – причудливо наклоненные башенки; извилистые дорожки, покрытыми тонким слоем проточной воды; неторопливые гигантские Улитки.

Он уже бывал там и беседовал с Богомолом. Чаз направил Массу на поиски этого мира...

...И мир явился на его зов. Точно такой же, каким его помнил Чаз. Только теперь вода на дорожках превратилась в лед. Внезапно похолодало. Чаз поежился, но Улитки скользили по льду с такой же легкостью, как и по воде. Да и Богомол ничуть не изменился, холод ему был явно нипочем, он спокойно взирал на Чаза сверху вниз.

– Значит, вы и в самом деле так выглядите? – спросил Чаз. – И ваш мир действительно таков, каким он привиделся мне во сне?

– Нет. Он выглядит таким, каким представляешь его ты. Я говорю теми словами, что ты вложил в меня. Ты наш переводчик. Посредник.

– Неужели? Тогда рассказывай, а я переведу твой рассказ. Прямо сейчас.

– Не стоит, – остановил его Богомол.

– Не стоит?

– Похоже, ты веришь, что мы можем оказать вам какую‑то помощь или, используя нас, вы сможете сами помочь себе. И то, и другое ошибочно.

– А что же тогда верно?

– Что мы существуем на самом деле, хотя и не в том виде, в каком ты нас воображаешь. А все остальное ты должен узнать сам.

– Понятно, – сказал Чаз и вдруг обнаружил, что действительно понял. – Ты хочешь сказать, что мы нежеланные гости? И двери вашего мира для нас закрыты?

– Для вас закрыты все двери, – ответил Богомол. – И я говорю с тобой лишь потому, что наш долг отвечать всем, кто обращается к нам с вопросами.

– Вот как? А кому еще на Массе ты говорил об этом?

– Кроме тебя – никому. Ты – единственный, кто искал нас и нашел.

– Но я обнаружил вас еще до того, как попал на Массу, – возразил Чаз. – Вы снились мне на Земле. Масса Причера тут ни при чем.

– Масса Причера находится на Земле, – ответил Богомол.

– Масса на?..

Чаз замолчал. Слова Богомола словно приоткрыли завесу возможных выборов. Он вгляделся в бездонные пропасти причинно‑следственных связей и увидел решения столь непостижимые, что, несмотря на всю свою огромную значимость, они оставались выше его понимания. И неожиданно вся сила Массы, слившись в мощный гул людских голосов, ворвалась в сознание Чаза. И среди миллионов голосов выделялся один...

Оставив Богомола вместе с его игрушечным миром и скользящими по льду Улитками, Чаз устремился во тьму, по ту сторону которой находилась Земля.

«Эйлин? Эйлин, где ты?» – звал он.

«Чаз...»

«Эйлин? Эйлин, отзовись. Где ты? В Цитадели?»

«Нет. – Ответ дошел медленней, чем обычно. – Уже нет. Меня отпустили».

«Замечательно! С тобой все в порядке? Ты вернулась в свою старую квартиру? Что ты делаешь сейчас?»

«Чаз, – отозвалась Эйлин.