И майор Бёрд, не веривший в Бога, вдруг мысленно попросил Всемогущего поскорее покончить с этой никому не нужной войной.

Часть третья

9

Армия южан заняла позиции по дуге северо-восточнее Ричмонда. Генерал Джонстон оттянул войска так далеко назад, что северяне слышали перезвон церквей вражеской столицы, а западный ветер доносил до их ноздрей амбре табачных фабрик и дым.

Газеты наперебой стенали, что янки подпущены слишком близко к Ричмонду, а врачи обеих армий били тревогу из-за того, что личный состав вынужден дышать гнилыми испарениями болот у реки Чикахомини, из-за чего лазареты переполнялись умирающими от лихорадки военнослужащими. Доктора умоляли передислоцировать войска в местность суше и здоровее, но генерал Джонстон отвечал, что судьба Ричмонда может решиться только здесь, поэтому придётся потерпеть. Такова стратегия, говорил Джонстон, и этот военный термин заставлял медиков замкнуть уста и беспомощно смотреть, как угасают их пациенты.

В конце мая, душным пятничным вечером Джонстон собрал своих адъютантов растолковать им свой план. Пришпилив в гостиной занятого под штаб дома к стене карту, генерал заговорил, пользуясь вилкой на длинной ручке, как указкой:

— Полагаю, джентльмены, вы теперь видите, с какой целью я волок за собой генерала МакКлеллана к Чикахомини? Он вынужден был разделить свою армию. — Джонстон постучал по карте сначала севернее, затем южнее синей змеи Чикахомини, — Как вам известно, главное правило войны состоит в том, что полководец перед лицом врага не должен разделять своё войско, но МакКлеллан об этом правиле забыл.

Иногда на Джонстона находило, как сегодня, настроение читать лекции, и тогда он вёл себя так, будто стоял на кафедре в Вест-Пойнте, а перед ним были не офицеры, а зелёные курсанты.

— Так почему же нельзя разделять свою армию, джентльмены? — осведомился генерал, выжидательно глядя на своих адъютантов.

— Потому что в этом случае она может быть разгромлена по частям, сэр. — ответил кто-то.

— Точно так. И завтра на рассвете нам предстоит разгромить вот эту часть войска северян. — Джонстон постучал вилкой по карте, — Разгромить в пух и прах, джентльмены.

Он обвёл зубцами вилки часть карты восточнее Ричмонда к северо-западу от Чикахомини. Верховья реки лежали к северо-западу от города, оттуда её русло, расширяясь, уходило вкось к северным предместьям Ричмонда и вниз через болота восточнее, чтобы влиться в полноводную Джеймс-ривер. Водительствуемая Джонстоном армия Конфедерации находилась к югу от Чикахомини; силы же МакКлеллана были рассечены рекой на северную и южную группировки. Джонстон намеревался воспользоваться густыми туманами, затягивавшими болота по утрам, и разбить южную половину армии янки до того, как ей на помощь успеет придти поспешно наведённым переправам половина северная.

— …И сделаем мы это, джентльмены, утром. Завтра утром. — объявил генерал и не сдержал довольной усмешки, видя крайнее изумление на лицах подчинённых.

Он радовался, потому что ошарашённые физиономии адъютантов свидетельствовали: он добился своего. О плане Джонстона не знал никто, даже его заместитель, генерал Смит. Даже президент Дэвис. Слишком много шпионов было в Ричмонде, да и в армии мог найтись мерзавец, готовый перебежать к врагу с предупреждением, а успех плана зависел от внезапности, и Джонстон молчал, как рыба, вплоть до сегодняшнего вечера, вечера накануне удара, когда адъютантам предстояло развезти приказы дивизионным командирам.

Честь возглавить наступление выпала дивизии Дэниела Хилла. Она должна была атаковать центр боевых порядков янки.

— Задача Хилла — связать северян боем, — просвещал Джонстон адъютантов, — связать, дав нам время подобраться и опрокинуть их фланги.