– Мы пытаемся остановить её, Дэн, но…

– Да, я понимаю, – сказал Мюррей. – Иногда главы правительств ведут себя, как уличные бандиты. Только у них пистолеты побольше.

«У этой банды есть термоядерные бомбы», – подумал Джек. О таких вещах не принято говорить сразу после завтрака. Мюррей положил трубку, и Райан посмотрел на часы. Пора. Он нажал кнопку интеркома:

– Эллен, вы не могли бы зайти ко мне?

На это потребовались обычные пять секунд.

– Да, господин президент.

– Мне нужно одну, и пора звонить в Пекин.

– Да, сэр. – Она передала Райану сигарету «Виргиния слимс» и вернулась в приёмную.

Райан увидел, как зажёгся огонёк на телефоне, и закурил сигарету. Его обращение к премьер‑министру Ху было хорошо отработано, поскольку он знал, что у китайского лидера рядом находится хороший переводчик. Он также знал, что Ху будет все ещё в своём кабинете. В течение последних нескольких дней он работал до позднего вечера – было нетрудно догадаться, по какой причине. Таким образом, пройдёт меньше тридцати секунд, телефон китайского премьера зазвонит, затем Эллен Самтер будет говорить с оператором на другом конце канала – у китайцев круглые сутки работали телефонистки на коммутаторе вместо секретарей, как в Белом доме, – и звонок достигнет премьера. Так что ещё тридцать секунд, и затем Джек постарается объяснить ситуацию Ху: давайте пересмотрим это дело, приятель, иначе случится что‑то нехорошее. Плохое для вашей страны. Плохое для нашей.

Наверно, для вашей это будет хуже. Микки Мур обещал что‑то под названием гипервойны, и это будут по‑настоящему плохие новости для кого‑то не готового к этому. Огонёк на телефоне продолжал гореть, но Эллен не говорила, что канал связи готов… почему? Ху все ещё у себя в кабинете. Предполагалось, что посольство США в Пекине будет следить за ним. Райан был уверен, что они знают свою работу. Это было так же просто, как поставить сотрудника посольства – наверно, офицера ЦРУ – на улице с сотовым телефоном и поручить ему следить за освещёнными окнами кабинета. Затем он доложит в посольство, у которого линия связи с Туманной долиной, в которой много открытых каналов связи с Белым домом. Но вдруг огонёк на телефоне погас, и раздался голос в интеркоме:

– Господин президент, они говорят, что его нет у себя в кабинете, – сказала миссис Самтер.

– Вот как? – Райан глубоко затянулся. – Свяжитесь с Государственным департаментом, пусть они подтвердят, где он находится.

– Сейчас, господин президент. – Сорок секунд тишины. – Господин президент, посольство говорит, что, насколько им известно, он у себя в кабинете.

– А его люди говорят…

– Они говорят, что его нет, сэр.

– Когда он вернётся?

– Я спросила. Мне ответили, что не знают.

– Проклятье, – выдохнул Райан. – Соедините меня с Государственным секретарём Адлером.

– Слушаю, Джек, – ответил Государственный секретарь через несколько секунд.

– Он уклоняется от разговора со мной, Скотт.

– Ху?

– Да.

– Ничего удивительного. Они – китайское Политбюро – не доверяют ему говорить с тобой без письменного текста.

«Точно как у нас», – подумал Райан со смесью ярости и юмора.

– О'кей, что это означает, Скотт?

– Ничего хорошего, Джек, – ответил Адлер.