|
В длинном, скудно освещенном коридоре, по сторонам которого располагались кабинеты следователей, на скамейках в ожидании вызова томились между жандармами мужчины в наручниках и без галстуков. Сидели там и женщины, и свидетели, всячески выражавшие свое нетерпение. Следователь Комельо, еще более чопорный и озабоченный, чем обычно, велел своему письмоводителю принести дополнительные стулья из соседнего кабинета, а потом отправляться завтракать. Начальник уголовной полиции, явившийся сюда по просьбе Мегрэ, расположился в кресле, а на табурете, который обычно занимает допрашиваемый, поместился комиссар Коломбани из Сюрте <Общенациональная уголовная полиция Франции.>. Поскольку уголовная полиция занимается в принципе только Парижем и прилегающим районом, именно Коломбани вместе с провинциальными опербригадами вот уже пять месяцев расследует дело “пикардийских убийц”, как журналисты окрестили банду после ее первого преступления. Ранним утром он встретился с Мегрэ и передал ему свои материалы. Тем же ранним утром, около девяти, один из инспекторов, оставленных на улице Сицилийского Короля, постучался в кабинет комиссара и доложил: - Он здесь. Речь шла о содержателе “Золотого льва”. Утро оказалось для него мудреней вечера. Испитой, небритый, помятый, он окликнул инспектора, расхаживающего перед домом: - Мне надо на набережную. - Идите. - Боюсь. - Я вас провожу. Но разве Виктора не завалили прямо на улице, в толпе? - Возьмем лучше такси. Плачу я. Когда он вошел в кабинет, Мегрэ листал его дело: у хозяина было на счету три судимости. - Даты вспомнил? - Да. Я подумал: будь что будет. Коль скоро вы обещаете меня защитить... От него разило трусостью и хворью. Весь его облик наводил на мысль о худосочии. А ведь этого субъекта дважды судили за развратные действия. - На первую их отлучку я не обратил особого внимания, а вот вторая меня насторожила. - Вторая? То есть двадцать первого ноября? - Откуда вы знаете? - Оттуда, что я тоже умею думать и читаю газеты. Я заподозрил, что это они, но никак этого не показал. - А они догадались, что ты их расколол? - Не знаю. Но сунули мне тысячу франков. - Вчера ты сказал - пятьсот. - Я ошибся. А пригрозил мне Карел в следующий раз, когда они вернулись. - Уезжали они на машине? - Не знаю. Из дома, во всяком случае, они уходили пешком. - А другой, тот, кого ты знаешь, появлялся за несколько дней до отъезда? - Сейчас вспоминаю, что да. - Он тоже спал с Марией? - Нет. - Теперь будь любезен мне кое в чем признаться. Две свои первые судимости помнишь? - Я же молодой был! - Тем это омерзительней... Так вот, насколько я тебя себе представляю, ты не мог не положить глаз на Марию. - Я пальцем ее не тронул. - Еще бы! Ты их боялся. - Ее тоже. - Ладно. На этот раз ты хоть не врешь. Только ты не ограничился тем, что время от времени заглядывал к ним в номер. |
