— О, вы и в темноте неплохо ориентируетесь, господин рыцарь, — насмешливо заметила Мириам.

— Ему подсказывает путь инстинкт, — ехидно гукнул филин.

— А вот инстинкты попрошу не распускать. Я — девушка порядочная.

— Что не мешает тебе регулярно совершать противоправные действия, — укоризненно заметил Клопациус.

Если он думал этим смутить знаменитую грабительницу, то лишь зря сотряс воздух.

— О, мы, девушки, такие противоречивые существа… И спасибо тебе за своевременный толчок. Было бы так обидно погибнуть под обычным обвалом.

— Ну, я… это… Ну, в конце концов это мой долг… Ведь я же обязан доставить тебя в тюрьму целой и невредимой.

В следующий миг воздух сотряс звук увесистой оплеухи.

— Эй, что случилось? — встревожено воскликнул Веспасиан.

— О, ничего, — голос Мириам буквально дрожал от злости. — Просто я уже отдохнула и иду искать ташасов.

— А…

— А кто не согласен, может оставаться здесь!

Желающих остаться не нашлось. Веспасиан произнес заклинание, взмахнул руками и бело-голубой огонек заплясал в воздухе. В его слабом мерцающем свете Веспасиан отыскал свою остроконечную шляпу и чудом уцелевший, хоть и погасший, светящийся шар. Внешних повреждений не наблюдалось. Гримуарус покрутил шар в руках, заметил, что дело безнадежно и вообще все плохо. Потом глубоко и печально вздохнул. То ли из вредности (на этой версии настаивал алхимик), то ли под воздействием умелых пассов Гримуаруса шар незамедлительно зажегся. Мягкий зеленоватый свет залил подземелье, осветив сидящего на полу алхимика, башней нависшего над ним

Веспасиана в остроконечной шляпе, крайне смущенного рыцаря и весьма недовольную

Мириам. Филин парил в воздухе в опасной близости от свежего завала.

— Ну вот, я так и знал, — мрачно заметил Гримуарус. — Путь назад нам отрезан.

— Зато открыт путь вперед.

— Так чего мы ждем? — осведомилась Мириам.

И, не дожидаясь ответа, шагнула в темноту. Остальные поспешили за ней.

Спустя час Мириам вывела горячо спорящую братию к деревне ташасов. Рыцарь, не замечая в тусклом свете маленьких, ему по колено, примитивных хижин, шагал рядом с Мириам по главной улице и обстоятельно объяснял, что ни одно живое существо не может находить дорогу в таком лабиринте, да при таком освещении. Дружный пискливый смех порушил его безупречные с точки зрения логики аргументы.

Клопациус удивленно огляделся и только сейчас обнаружил, что они окружены маленькими крысоподобными человечками с боевыми кирками в коротких лапках. Потом он заметил маленькие хижины. Стены из вертикально вкопанных в землю досочек напоминали забор, накрытый сверху большим листом платана. Рыцарь недоверчиво хмыкнул — платаны так далеко на юге не росли. Эти невысокие деревца с крупными толстыми листьями предпочитали болота или берега больших рек, и требовали столько влаги, что не один садовод не взялся бы их разводить. Вместо дверей входы в хижины были завешены цветными тряпками, наверняка добытыми неправедным путем. В силу особенностей национальной культуры ташасы считали не достойным платить за взятое у других.

Светящийся мох на стенах тем временем разгорался все ярче, возвещая новый день.

Из мрака проступали все новые детали: вырезанное из ветки корыто, вялящаяся рыбина длиной с трех ташасов, аккуратной горкой сложенная руда у миниатюрной кузницы. Потом Веспасиан углядел знакомый артефакт и восторженно ахнул, а

Гримуарус, тоже увидевший артефакт, недовольно крякнул. Зоркий глаз Клопациуса углядел и еще кое-какие явно позаимствованные наверху предметы, и лицо рыцаря посуровело согласно занимаемой должности.