|
Мне абсолютно наплевать на тело. Как только я потерял свою телес-ную оболоч¬ку, я вообще перестал думать о ней. Да что объяснять, тебе и без того все известно. – Нет-нет. Я совсем не это имел в виду… Я спра¬шивал, в каком измерении ты находишь-ся… как все это… что ты увидел, когда перешел… когда умер… Он покачал головой и печально улыбнулся. – И на этот вопрос ответ тебе известен. Я не знаю. Тем не менее мне кажется, что меня ждет… не¬что… То есть я в этом уверен. Кто-то или что-то ждет меня. Возможно, это будет всего лишь окончательная смерть, разрушение… Полная тьма. И все же оно про¬изводит впечатление чего-то… обладающего лично¬стью, если можно так выразиться… и оно не намерено ждать веч-но. Хотя я и сам не понимаю, на чем основа¬но мое убеждение. Равно как не понимаю, почему мне было позволе¬но вернуться к тебе. Быть может, все дело в острей¬шем желании, то есть в моем невероятном желании, в той силе воли, которой, кстати, я всегда обладал в избытке. Или кто-то просто подарил мне эти не¬сколько мгновений. Не знаю. Но я последовал за то¬бой. Я следил за тобой от самой квартиры, видел, как ты вернулся обратно, как вновь покинул ее с моим те¬лом, потом я пришел сюда. Мне крайне необходимо поговорить с тобой, и я не сдамся без борьбы. Я не уйду, пока не скажу тебе все, что должен сказать. – Кто-то или что-то ждет тебя, – шепотом по¬вторил я, чувствуя благоговейный страх. Как все про¬сто и ясно. – А после? Если ты не растворишься в воздухе, как только мы закончим раз-говор, куда ты на¬правишься? Роджер покачал головой и пристальным взглядом обвел заставленные бутылками полки бара. – Вот зануда, – сварливо проворчал он. – Заткнись. Я вздрогнул как ужаленный. Заткнись! Он осме¬лился приказать мне заткнуться! – Я не могу присматривать за твоей дочерью, – заявил я. – Что ты хочешь этим сказать? – Он яростно сверкнул глазами в мою сторону и вновь при-ложился к бокалу. Потом жестом приказал бармену подать еще один. – Ты что, решил напиться? – спросил я. – Полагаю, мне это не грозит. Ты обязан позабо¬титься о ней! Неужели ты не понимаешь, что вся эта история неизбежно станет достоянием гласности? У меня масса врагов. Они убьют ее – убьют только потому, что она моя дочь. Ты даже не представляешь, как я всегда был осторо-жен и как безоглядно и необдуманно иногда действует она – только потому, что верит в это свое Святое провидение. Кроме того, есть еще и власти, правительственные ищейки… Что станет с моими сокровищами, с моими книгами? Потрясенный, я смотрел на него, совершенно за¬быв, что передо мной призрак. Да, в тот момент он и не похож был на выходца с того света. Ничуть. Разве что только я не чувствовал его запаха, и те звуки, кото¬рые он издавал, не имели ничего общего с жизнедея¬тельностью человеческих легких или сердца. – Ладно, – продолжал он, – буду говорить пря¬мо. Я боюсь за нее. Ей предстоит пройти не-легкое ис¬пытание. Поднимется шумиха, ее будут расспраши¬вать, оскорблять… Пройдет немало времени, прежде чем все уляжется, и мои враги и недоброжелатели забудут о ней. До сегодняш-него дня большинство из них понятия не имели о ее существовании. Хотя… те¬перь я не столь в этом уверен. Вполне возможно, что кто-то знал. Ведь ты же знал… – Совсем не обязательно. И я не в счет. Я не че¬ловек. – Ты обязан защитить ее. – Я не могу и не стану это делать. – Лестат, ты выслушаешь меня наконец? – Я не желаю тебя слушать. Я хочу, чтобы ты ушел. – Знаю. – Послушай, я не собирался тебя убивать. Мне действительно жаль. Это было ошибкой. |
