Стало душно, хотелось выбежать на улицу, сунуть голову в холодную воду. Как… как теперь быть! Сестре и без того досталось, а сейчас, когда она в положении – какую боль и муку принесёт моё известие, как это отразится на будущем здоровье ребёнка!

– Тогда договорились. Да, ты что_то хотел сказать, прежде чем мне стало худо. Теперь я пришла в себя и готова слушать, – вскинула подбородок сестра.

Глава 29

Я слегка замешкался, всё ещё не понимая, какую линию поведения предпринять, что и как сказать Кате. И в каком-то порыве отчаяния решил, что пока промолчу о том, где сейчас находится Катин муж.

Я конфузливо, словно пойманный с поличным, улыбнулся.

– А ты точно в состоянии разговаривать?

– Я же сказала, что мне стало лучше. Что тебя интересует, братец?

– Да так… я хотел с тобой немного поговорить о Зинаиде Хвылиной, – промямлил я.

– О Зинаиде, – Катя помрачнела. – Что ты хочешь знать, Жора?

– Желательно всё. Тебе ведь говорили, что это она дала показания против Александра?

Катя кивнула.

– У меня есть все основания полагать, что она соврала. Теперь я хочу понять, почему.

– Но ведь можно пойти и узнать у самой Зины, – удивилась Катя.

– Если бы всё было так просто, – пробормотал я.

– Что? – вскинулась Катя.

– Ничего, мысли вслух, – пояснил я, решив, что умолчу и об её странной смерти. – Просто думаю, что она настолько завралась, что вряд ли расколется. Для неё это слишком опасно.

– Давай я накормлю тебя ужином, а потом мы поговорим о Зинаиде. Предупреждаю: мы не были близки, так что многого я тебе сказать не могу, – предложила сестра.

– Хорошо, – легко согласился я. – Ужин был бы весьма кстати.

– Тогда подожди немного, я разогрею.

После того, как я расправился с ужином, Катя помыла посуду, убрала её и села рядом со мной. У неё был такой милый и беззаботный вид, что меня снова кольнул острый приступ угрызения совести и страха за её будущее. Оба этих чувства вступили в схватку между собой. Внутри меня словно проворачивали зазубренный кол.

Я снова понял, что очень-очень люблю сестру и не смогу причинить ей боль.

Ещё час назад выложил бы ей всё как на духу, а сейчас просто не мог.

Рано или поздно правда всплывёт, я превращусь в глазах Кати в лжеца и подонка, но я решил поставить на карту всё, что у меня есть, и победить, пусть даже не понимая, как я это сделаю.

– Катя, огромное спасибо за вкусный ужин!

– Рада, что тебе понравилось, братец, но подозреваю: всё дело в том, что ты был зверски голоден и уплёл бы за милую душу даже сваренную подошву, – улыбнулась сестра.

– Не наговаривай на себя, – в тон ей ответил я. – Если не против, вернёмся к тому, с чего начали – расскажи мне про Зинаиду Хвылину.

– Наши семьи не дружили, и Зину я знаю постольку поскольку… Виделись совершенно случайно на торжественных вечерах, которые устраивались на работе у Александра. Начальник военшколы Слыщёв хотел сдружить преподавательский коллектив и потому просил, чтобы все приходили с супругами. Сначала была торжественная часть – официальные речи, выступления докладчиков и всё такое, потом всех приглашали к накрытым столам, играла музыка, были танцы… – Катя мечтательно зажмурилась.

– Продолжай, – попросил я.

– Слыщёв узнал, что Зинаида – поэтесса, попросил прочитать стихи.