– Дурачок! – ласково усмехнулась Катя.

– По-моему, ты просто никого не ищешь. Рассчитываешь, что любовь свалится на тебя сама собой?

– Я ни на что не рассчитываю, я просто живу. Надеюсь, что сполна ответил на твой вопрос. Дозволь мне снова вернуться к роли следователя.

– Дозволяю.

– Ты сказала, что Хвылин жил за счёт других женщин. Для него было важно – замужем они или нет?

– Думаю, что всё равно.

– Кхм… Ну, а ты знаешь кого-нибудь конкретно?

– Нет, настолько далеко мой интерес к личности Хвылина не заходил. Я игнорировала сплетни.

– Жаль, – вздохнул я и, заметив, что Катя зевает, отвернувшись и деликатно прикрыв рот ладошкой, добавил:

– Ладно, последний вопрос и идём на боковую.

– Что ты! Я готова отвечать столько, сколько нужно! – возмутилась Катя.

– Ну, пока я узнал практически всё, кроме одного: были ли у Зинаиды Хвылиной подруги?

Катя задумалась.

– Ну… из наших она более-менее общалась с женой начальника военшколы Елизаветой. Не уверена, что их отношения можно было назвать дружбой, но я видела несколько раз, как они о чём-то шептались между собой.

– Значит, Елизавета Слыщёва может знать о ней больше других, – задумался я.

– Тебе обязательно стоит с ней переговорить. Кстати, она тоже работает в военшколе, как и её муж.

Я кивнул. Теперь ясно, почему Елизавета довольно быстро оказалась в кабинете Слыщёва в день моего появления в военшколе. Должно быть, Тарас специально сбегал за ней, чтобы она привела пьяного мужа в порядок.

– Ты знаешь адрес Слыщёвых? – спросил я.

– На память нет, но у меня где-то был записан.

Покопавшись в шкатулках, Катя извлекла на свет божий тетрадку и, полистав, нашла нужную запись.

– Вот. Но к ним раньше шести вечера нет смысла соваться, они весь день на работе, как и Саша, – не выдержав, сестра всхлипнула.

– Ну вот, опять глаза на мокром месте! – шутливо сказал я. – Не переживай, всё разрешится.

Я не мог заснуть всю ночь, ворочался в постели до утра, прокручивая варианты возможных действий. Вариантов не оставалось. Кроме одного…

После завтрака я попрощался с Катей и поехал в больницу, в которую увезли раненого чекиста Маркуса. Теперь многое зависело от того, допустят ли меня к нему и в правильном ли направлении шёл ход моих мыслей.

Как выяснилось, из места пребывания Маркуса секрета не делалось. Стоило мне лишь показать удостоверение, как постовая медсестра сообщила отделение и палату, в которой его лечили.

– Как вообще самочувствие товарища Маркуса? Можно ли его увидеть?

– Доктор разрешил навещать больного и передавать передачи, – сказала медсестра.

Поблагодарив её и накинув на плечи застиранный белый халат, я отправился искать палату.

В коридоре столкнулся с идущим навстречу чекистом Шмаковым.

– Что, тоже кого-то навещаете? – спросил он после короткого рукопожатия.

– Да вот, к товарищу Маркусу собрался. Должен же я узнать, как у него обстоят дела, – не стал юлить я.

– И правильно, а то совсем заскучал без работы наш товарищ Маркус. Хоть настроение ему поднимите – устал он без свежих лиц.

– Знакомая история, – усмехнулся я.