Начальник угро снова стал серьёзным.

– Всё, товарищи, отбой тревоге. Расходитесь по своим делам. И не забывайте про летучку. Жду у себя через пять минут.

В означенный срок мы заняли места вокруг большого стола, во главе которого сидел Художников.

Совещание ничем не отличалось от сотен других, на которых довелось побывать за время службы что в той, что в этой жизни. Заслушали сводки, обсудили текучку… В конце выступил Петя Михайлов и рассказал о моей версии ограбления Ростовского банка.

Я ожидал от начальника угро любой реакции, вплоть до резко негативной. Мало кому нравится, когда приезжает столичный выскочка и начинает учить провинциальных коллег ремеслу.

Но Иван Никитович относился к числу тех людей, которые в первую очередь думают о деле, и лишь потом об амбициях.

– Что ж, товарищ Быстров, – заговорил он, – ваша версия выглядит весьма перспективной. Можете её разрабатывать, однако не в ущерб текущим делам.

– Спасибо за доверие, – поблагодарил я.

– Ну, а товарищ Михайлов окажет вам всяческую помощь.

– Есть, – по-военному коротко ответил Пётр.

– Введите товарища Быстрова в курс ваших дел. С этого дня вы напарники. Возражений нет?

Я отрицательно помотал головой.

Покончив со всеми вопросами, Художников завершил летучку напутствием:

– Обстановка в городе и окрестностях по-прежнему напряжённая. Уголовщина цветёт и пахнет. Товарищи из горкома просят принять все меры!

Видимо его уже успели накачать перед совещанием.

Сотрудники угрозыска вышли в коридор. Большинство оказалось курящими, парни доставали, кто кисеты с табаком, кто портсигары.

Скоро от табачного дыма было не продохнуть.

– Петь, я, пожалуй, пойду.

– А что такое?

– Да курить бросил, не хотелось бы снова начать.

– Давай, я скоро.

Не успел я уйти, как Петра позвал дежурный.

– Михайлов!

– Чего тебе?

– Из Алексеевки позвонили. Местный милиционер в балке неподалёку от села два трупа обнаружил. Надо ехать.

– Ладно. Передай товарищам, скоро будем.

Он повернулся в мою сторону:

– Что скажешь, напарник?

– Поехали, раз надо, – спокойно ответил я. – Далеко от города эта Алексеевка?

– Вёрст пятнадцать, но ты не боись, на своих двоих не пойдём. Сейчас транспорт организую.

Машину выбить не удалось, поэтому через несколько минут мы отправились в путь на телеге. Чтобы не замёрзнуть по дороге, залезли под рогожу. Вместе с нами ехал эксперт Нефёдов – молчаливый мужчина лет пятидесяти. Он же был за фотографа и вёз с собой все необходимые принадлежности: камеру, штатив, вспышку.

Солнце стояло высоко, в небе ни одного облачка – не погода, а благодать.

Дорога шла то вверх, то вниз, мерно звенели бубенчики. Над рекой стоял пар.

– Как тебе у нас? – вдруг спросил Петя.

– Хорошо. Но дома лучше.

– Слухи ходят, что тебя не просто так из Москвы к нам спровадили…

– Что ещё говорят эти слухи? – напрягся я.

– Только то, что домой ты попадёшь не скоро.

Я вздохнул. Напарник высказал, что было у меня на душе. Командировка наверняка затянется, а в Москве у меня жена и Степановна.

Осесть в Ростове с концами? А смысл? Захотят, достанут везде, Ростов – не исключение. Если только на какое-то время забудут…

– Вижу, слухи не далеки от истины, – правильно истолковал моё молчание Пётр.

Я кивнул.

– Извини, вдаваться в подробности не имею права.