Норма была...

Чересчур активной, пожалуй.

Комитеты, благотворительность... ладно бы сама занималась, но она требовала, чтобы все участвовали в этих глупых ярмарках, устраивали званые вечера и... она была не слишком красива, но при этом умудрялась привлекать внимания той силой, которая горела в ней ровно и ярко.

Целительница.

Пусть отец и не позволил ей отправиться в Академию, но и домашнее образование она получила хорошее. Пожалуй, Норма могла бы практику открыть, однако разве графине это позволено...

...вот и тратила свои силы в городских лечебницах, где снискала славу едва ли не святой.

Она не пила.

Не принимала наркотики.

Не проводила вечера в сомнительных компаниях и, что совсем не понятно, не заводила любовников. Норме было двадцать два, но старой девой она себя не считала, жила в ожидании если не великой любви, то хотя бы одобренного батюшкой жениха.

Кому понадобилось убивать ее?

- И что? - Вильгельм подался вперед и длинный нос его шелохнулся. У меня возникло ощущение, что дознаватель с трудом удерживается, чтобы не обнюхать нашего гостя.

Принюхалась и я.

Кровь.

Темная, старая и дурная.

А еще опиумный порошок, которым изрядно разило от одежды.

- И то... что есть свидетели, утверждающие, будто видели фройляйн Гретхен незадолго до... происшествия.

- Просто видели? - Вильгельм шагнул ближе.

Жандарм попятился.

Правда, отступать ему было некуда, ибо спиной он уперся в стену.

- Вместе с покойной... и свидетель утверждает, будто имела места ссора... а ваша взаимная неприязнь многим известна.

Инквизитор оглянулся на меня. А я пожала плечами. Неприязнь? Сильно сказано. Мы... не приятельствовали, чистая правда. Но чтобы неприязнь... так, легкое недоумение.

Я не понимала ее.

Она меня.

Пересекались мы изредка, на благотворительных обедах в мэрии. Как-то Норма попыталась достучаться до моей совести, как ей казалось, или что вернее - чековой книжки... то ли на помощь юным проституткам, то ли на содержание приюта, то ли еще на какую-то глупость... она вечно кому-то там помогала и при этом наотрез отказывалась понимать, что не всегда эта помощь была нужна.

...в тот раз мы несколько повздорили, это верно.

Она обозвала меня бессердечной стервой.

Я ее - старой девой и еще нехорошим словом... но на этом все и закончилось. Ах да... разве что из попечительского совета Благотворительного общества меня исключили, как и вообще из общества, но это же ерунда...

...исключить исключили, а чеки ежегодные, которые я подписывала, получая за то налоговую льготу, принимать не перестали. Я ж и говорю, лицемеры...

- Ложь, - сказала я, постукивая когтем по столу.

Герр Герман дернул удавку галстука и, вздохнув, произнес:

- Я пришел сюда... по доброй воле... я понимаю, что одного свидетельства мало...

- Мало, - подтвердил Диттер, стоявший у стены.

Книги он сгрузил на туалетный столик, и герр Герман время от времени косился на зловещего вида стопку. Как по мне, выглядела она найподозрительнейшим образом.

- Однако... пошли слухи... крайне неприятного для вас свойства. И на меня оказывают давление...

...уж не бургомистр ли, все еще не смирившийся с необходимостью делиться?

- ...требуя вас задержать...

- Только задержать?

Герр Герман нехорошо усмехнулся и сказал:

- Некоторые... особо впечатлительные горожане не отказались бы и от костра.

- Костры находятся вне вашей компетенции...

- Именно. А вот беспорядки - вполне. Уезжайте, пока можете.

- Не могу, - вынуждена была признать я. - Но... клянусь тьмой...

...и тьма вспыхнула на моей ладони, подтверждая слова.

- Сегодня я не покидала поместья... мы были в храме.

Инквизиторы кивнули.