"Ну, вот я и киллер", - мысленно поздравил себя Курочкин.

А вслух осведомился:

- Еще вопросы есть?

Подал голос доселе молчавший человек в полумаске. Вероятно, это и был таинственный Шеф. По крайней мере, именно он по распорядку собирался проводить с Сорок Восьмым напутственную беседу. Дескать, целься лучше, сынок, не подводи маму с папой, дедку и - в особенности - вложенные бабки. Что-нибудь в этом роде.

- Есть один вопрос, - очень недовольным голосом сказал Шеф. - Что вы собираетесь делать дальше?

- У нас в плане так и так намечена беседа, - сообщил Курочкин Шефу. - Этот пункт мне нравится. Давно, знаете ли, хотел>с вами побеседовать.

- И как же вы собираетесь со мной беседовать? - поинтересовался Шеф.

- Один на один, - объяснил Дмитрий Олегович. - Ружье не в счет, оно неодушевленное.

Серебристый хек в волнении заерзал на месте. Последние слова Курочкина ему не слишком понравились.

- А как же я? - тревожно спросил он. Ему, как видно, не улыбалось оставаться третьим лишним в компании с вооруженным киллером.

- А как же мы? - тревожно поддакнул наодеколоненный. Он тоже знал арифметику, представьте себе.

Дмитрий Олегович предполагал, что Шеф явится на инструктаж не в одиночку, и потому заранее подготовился к такому повороту дел.

- Вы двое пока отдохнете, - распорядился он. - Есть тут удобное помещение. Сидячее место там, к сожалению, только одно, зато свободной площади - навалом... Ну-ка, марш в туалет!

Туалет в этой квартире оставался последним незанятым помещением с наружной задвижкой на двери. Кухня и ванная были уже заселены.

- - В туалет? - не понял серебристый. В его голове особенно не укладывалась простая мысль о плене. - Но я не хочу...

- Зато я хочу! - дерзко ответил Дмитрий Олегович и указующе повел стволом в нужном направлении. Тяжелая нашлепка глушителя клонила дуло вниз, к полу. И как только террорист Карлос Кугель ухитрялся еще и стрелять из такой неудобной штуковины? Впрочем, этот Кугель был писательской выдумкой, а вот он, Курочкин, - наоборот. Такого, как он, выдумать трудно. Ни один писатель не захочет связываться.

- Вам это дорого обойдется... - посулил наодеколоненный, вступая в узилище с единственным сидячим местом.

- Вас никто больше не наймет... - уточнил серебристый хек, входя следом. - Ваша репутация теперь...

- О своей репутации я как-нибудь позабочусь сам, - перебил серебристого вконец обнаглевший Курочкин. Он читал, будто у каких-то африканских племен есть поверье: качества укокошенного тобой врага переходят к тебе по праву наследования. Дмитрий Олегович отнюдь не собирался пристреливать Брюса Боура, однако шерифские повадки уже поспешили слететься к предполагаемому убийце.

- Ваше возмутительное поведение будет иметь печальные... пробурчали уже из-за притворенной двери карцера-сортира.

С металлическим клацаньем Курочкин вогнал задвижку в гнездо. Одновременно он постарался не выпустить из поля зрения Шефа. Но тот, кажется, не любил экспромтов и бросков на амбразуру. Сейчас Шеф изучал циферблат своих наручных часов.

- Осталось двадцать восемь минут, - озабоченно сказал он. - Чего вы от меня хотите? Увеличить гонорар?

По правде говоря, Курочкин надеялся, что у них осталось уже не более четверти часа до времени "Ч". Оставалось одно средство: всеми силами тянуть резину.

- Может, и увеличить, - лениво обронил Дмитрий Олегович. - Но пока мы кое-что выясним... Пройдемте в комнату, - с этими словами он поманил Шефа стволом своей винтовки.

Телевизор в Главной комнате встретил вошедших гулом автомобильных моторов и приглушенным шумом московских улиц. Кавалькада машин с дорогими гостями уже закончила свою плановую остановку и теперь двигалась к центру столицы.

- Они уже в районе "Динамо", - предупредил Шеф. В этой своей масочке он был похож на потолстевшего Мистера Икса из фильма.