Ригмар не могла не понимать, что является объектом этого хлещущего фонтана вожделения. Через несколько секунд проблема разрешилась сама собой: нестерпимое наслаждение увенчалось оргазмом.
Когда Ригмар отсоединяла электроды, Карлсен пассивно, закрыв глаза лежал на кушетке. Чувствовалось, как она влажной тряпицей промокает ему на животе сперму.
– Ну, теперь понимаешь? – спросила она, глядя на него сверху вниз.
– Похоже, да.
– Что именно?
Карлсен с усилием сосредоточился.
– Сексуальное желание не может существовать без запретности.
– Нет, – она покачала головой. – Ты же помнишь ощущение сексуальной энергии, когда я только еще включила аппарат. Я тогда сказала тебе: вот она, сексуальная энергия в чистом виде, та, что оплодотворяет яйцеклетку. Но стоит этой энергии направиться на объект, как она разбавляется тем, что ты назвал «запретностью». И тогда красная энергия становится черной.
– У нас это еще называется «первородным грехом», – кстати вспомнил Карлсен.
– Да. Я знаю вашу легенду о садах Эдема. Но она не вполне соответствует. По Библии, Адам решает ослушаться Бога и вкусить яблока. На самом же деле это вина Бога. Природа решила сделать секс привлекательным, придав ему дух запретности.
Карлсен, слегка нахмурясь, покачал головой. Он сам над этим многократно размышлял.
– Но ведь это же, безусловно, не относится к более простым формам жизни – животным, птицам?
Ригмар покачала поднятым пальцем.
– Наши ученые всех их опробовали. Это относится к любой форме жизни, размножающейся совокуплением.
– Даже к снаму?
– Секс в общепринятом смысле к снаму не относится. Они ближе к простым биоорганизмам, которые множатся делением.
– Да, но…
Та вдруг остерегающе взметнула руку. На лице – обостренное внимание.
– В чем дело? – спросил Карлсен.
Не успел договорить, как свет в комнате стал тускнеть. Посмотрел через прозрачный пол и стало ясно, почему: вода под ногами заметно потемнела.
– Грубиг, – негромко произнесла Ригмар. – Пытается сбежать. Грубиг! – резко окликнула она, подойдя к экрану связи. Высветилась лишь пустая камера.
– Так и знала, что рискнет именно сегодня, – она натянуто улыбнулась. – Идем.
Следом за ней он вышел в коридор. Дойдя быстрым шагом до пересечения, они вышли навстречу одной из идущих женщин. Карлсен подумал вначале, что Логайя, хотя нет, повыше.
Ригмар преградила ей дорогу.
– Как тебя зовут?
– Живана, – ответила женщина. – Я из социолаборатории…
– Грубиг, бесполезно! – еще ближе подошла к ней Ригмар.
– Ой, извините… – замешкалась чего то женщина.
Карлсен во все глаза смотрел на Ригмар – особа не из тех, кто может обознаться. При этом он краем глаза уловил мимолетное движение. Секунды не прошло, как женщина, схватив Ригмар, притиснула ее к своей груди. Сделав было шаг, чтобы вмешаться, Карлсен вдруг единым толчком почуял сильную опасность. Чужую хватку Ригмар внешне сносила совершенно пассивно. Послышалось потрескивание, и в воздухе основательно повеяло паленым. Неожиданно женщина ослабила хватку, и отшатнувшись вполоборота, грузно осела на пол. Он посмотрел сверху вниз: Грубиг.
Паленым так и несло. Настолько, что даже подташнивало.
– Что ты с ним сделала?
– Взяла из него энергию, которую он хотел выпить из меня.
Лицо у Грубига как то разом пожухло и пожелтело, как у тяжелобольного, одна щека искажена, как при параличе.
Выглянув из за своей двери, к ним подошел Каджек.
– Бедняга, – мягко сказал он. – Я предполагал, что до побега ему еще как минимум неделя.
– А я поняла, что сегодня, – сказала Ригмар. |