Хоксберг выдавил улыбку.

– Если мне позволено будет говорить так же откровенно, командующий, – ответил он, – то замечу, что вступление в бой воздушных сил Земли фактически целиком на вашей совести.

Руней пожал плечами.

– В таком случае, кто же нагнетает напряженность?

– Используя чисто мерсеянскую боевую единицу против… э‑э… города Тоборко, вы непосредственно втянули вашу планету в войну.

– Это возмездие, мой лорд, причем не с Мерсеи, а со стороны шестиконечных обитателей Злетовара с использованием иностранных добровольцев, временно отозванных со службы на своих основных базах. Ведь Земля так долго провозглашала доктрину, что ограниченное возмездие не повод для войны!

Хоксберг бросил на него сердитый взгляд. Представляя Империю, он не мог высказать своего неодобрения этого принципа.

– Это уходит далеко в историю, в эру межнациональных войн. Мы используем его теперь для того, чтобы наши люди в отдаленных частях космоса имели некоторую свободу действий, когда нарастает напряженность, чтобы не посылать курьеров домой с вопросом об указаниях. Конечно, принцип этот не совсем удачен. Вероятно, можно договориться об его отмене, по крайней мере между вашим и моим правительствами. Но, естественно, взамен нам нужны гарантии.

– Ведь это вы дипломат, не я, – сказал Руней, – что же касается нынешнего положения, я хочу, чтобы прежде всего были возвращены все пленные, которых вы задерживаете.

– Я не знаю, взяли ли кого‑нибудь, – ответил Хоксберг.

Он отлично знал, что их несколько и что Абрамс не отпустит пленных, пока они не будут допрошены тщательным образом, возможно, и гипнозондированы. Хоксберг почувствовал – Рунею известно о том, что он знает о пленных. Очень неловко получилось.

– Я узнаю, если вы хотите, и потребую.

– Спасибо, – сухо сказал Руней. И через минуту продолжил: – Я не спрашиваю о ваших военных секретах, но хотелось бы знать, каким будет следующий шаг союзников Земли?

– Не союзников. Земная Империя ни с кем не воюет.

– Не надо продолжать! – фыркнул Руней, – я предупреждаю вас, как предупреждал адмирала Энрике, что Мерсея не будет сидеть сложа руки, если агрессоры попытаются разрушить то, что она помогала создавать для улучшения всей жизни Морского народа.

«Вот удобный случай!»

– По сути дела, – сказал Хоксберг как можно небрежнее, – после нападения на Юджанку мы пытаемся сдержать курсовикян. Они жаждут отмщения и тому подобного, но мы убедили их провести переговоры.

На челюсти Рунея дрогнул мускул, глаза цвета слоновой кости расширились на миллиметр, и с полминуты он сидел, не двигаясь.

– В самом деле? – сказал он бесстрастно.

– В самом деле, – Хоксберг завладел инициативой. – Очень скоро отправится флот. Мы не могли это держать в секрете от вас, как не могли скрыть и тот факт, что устанавливаем контакт с сираво. Так что вам сообщат официально, так же, как я сообщаю сейчас, что флот не будет вступать в бой, разве что в целях самообороны. Хочется верить, что ни один мерсеянский доброволец не будет участвовать ни в каком нападении. Если это случится, войска Земли вынуждены будут вмешаться. Но мы надеемся послать под воду дипломатического представителя, чтобы обсудить возможность перемирия с последующим установлением постоянного мира.

– Так, – пальцы Рунея забарабанили по крышке стола.

– Наша ксенологическая информация ограниченна, – сказал Хоксберг. – И в первое время мы, конечно же, не будем по‑детски доверчивы. Вы бы очень помогли нам, если бы попросили шестиконечных принять нашу делегацию и выслушать ее.