|
Норбер де Варен писал статью, сидя в кресле, в котором обычно сидел издатель, а Жак Риваль растянулся во весь рост на диване и, зажмурив глаза, курил сигару. Спертый воздух кабинета был пропитан запахом кожаных кресел, въедливым запахом табачного дыма и типографской краски, - специфическим запахом редакции, хорошо знакомым каждому журналисту. На столе черного дерева с медными инкрустациями высилась чудовищная груда писем, визитных карточек, счетов, журналов, газет и всевозможных печатных изданий. Форестье молча пожал руку зрителям, которые, стоя за стульями партнеров, держали между собою пари, и принялся следить за игрой. Как только Вальтер выиграл партию, он обратился к нему: - Вот мой друг Дюруа. - Принесли статью? - бросив на молодого человека быстрый взгляд поверх очков, спросил издатель. - Это было бы весьма кстати именно сегодня, пока еще идут прения до запросу Мореля. Дюруа вынул из кармана вчетверо сложенные листки. - Вот, пожалуйста. Лицо патрона выразило удовольствие. - Отлично, отлично, - улыбаясь, сказал он. - Вы держите слово. Надо мне это просматривать, Форестье? - Не стоит, господин Вальтер, - поспешил ответить Форестье. - Мы с ним писали вместе, - надо было показать ему, как это делается. Получилась очень хорошая статья. - Ну и прекрасно, - равнодушно заметил издатель, разбирая карты, которые сдавал высокий худой господин, депутат левого центра. Однако Форестье не дал Вальтеру начать новую партию. - Вы обещали мне взять Дюруа на место Марамбо, - нагнувшись к самому его уху, шепнул он. - Разрешите принять его на тех же условиях? - Да, конечно. Игра возобновилась, и журналист, взяв своего приятеля под руку, повел его к выходу. Норбер де Варен не поднял головы: по-видимому, он не заметил или не узнал Дюруа. Жак Риваль, напротив, нарочито крепко пожал ему руку, с подчеркнутой благожелательностью прекрасного товарища, на которого можно положиться во всех случаях жизни. Когда Форестье и Дюруа снова появились в приемной, посетители впились в них глазами, и журналист, громко, чтобы его слышали все, сказал, обращаясь к самой молодой из женщин: - Издатель примет вас очень скоро. У него совещание с двумя членами бюджетной комиссии. И сейчас же проследовал дальше с таким независимым и озабоченным видом, как будто его ожидали дела государственной важности. Вернувшись в редакционный зал, Форестье тотчас же взялся за бильбоке и, прерывая свою речь счетом ударов, заговорил: - Так вот. Ты будешь приходить сюда ежедневно к трем часам, я буду посылать тебя за, информацией, и ты будешь ее добывать - иногда днем, иногда вечером, иногда утром. Раз! Прежде всего я дам тебе рекомендательное письмо к начальнику первого отдела полицейской префектуры, - два! - а он направит тебя к одному из своих подчиненных. С ним ты условишься о получении всех важных сведений, - три! - сведений официального и, само собой разумеется, полуофициального характера. Подробности можешь узнать у Сен-Потена, он в курсе дела, - четыре! - дождись его или поговори с ним завтра. Главное, научись вытягивать из людей, к которым я буду тебя посылать, все, что возможно, - пять! - и пролезать всюду, даже через закрытые двери, - шесть! За это ты будешь получать двести франков в месяц жалованья и по два су за строчку интересной хроники, которую ты сумеешь доставить, - семь! Кроме того, по заказу редакции ты будешь писать разные статейки - тоже по два су за строчку, - восемь! Затем он весь ушел в свою игру и медленно продолжал считать: - Девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать. |
