- Бодден?! воскликнул Манс: - какая нелегкая принесла сюда этого мужика!... Скажи, что я сплю, - скажи, что я ушел и что никогда больше не приду домой.... короче сказать, делай что знаешь, только не пускай его на лестницу.

- Но чтожь я стану делать, сэр, когда джентльмен ужь поднимается по лестнице, отвечал лакей.

Факт был совершенно очевидный: по лестнице раздавались громкие, тяжелые шаги, сопровождаемые частой стукотней, причину которой мистер Минс на на что в жизни не мог разгадать.

- Гм! нечего делать! проси! сказал несчастный холостяк.

Слуга ушел, и на место его появился Октавиус, предшествуемый огромной белой собакой, с длинной шерстью, с красными глазами, длинными ушами и почти незаметным хвостом.

- Безценный друг мой, здоров ли ты? сказал Бодден, при входе в комнату.

Надобно заметить, что мистер Бодден всегда говорил самым громким голосом и всегда раз шесть повторял одно и тоже.

- Здоров ли ты, родной мой?

- Здоровы ли вы, мистер Бодден? сделайте одолжение, садитесь! учтиво бормотал расстроенный мистер Минс.

- Благодарю, благодарю, слава Богу, помаленьку; но как твое-то здоровье-э?

- Как нельзя лучше; благодарю вас! сказал мистер Минс, бросая отчаянный взгляд на собаку, которая, утвердившись на задних лапах на полу, а передния вскинув на стол, тащила с тарелки кусок хлеба с маслом; до уничтожения она предварительно уронила его и запачкала маслом ковер.

- Ах, ты негодный! вскричал Бодден на свою собаку. - Видишь ли, Минс, она у меня точь-в-точь, как я сам - всегда как дома.... не правда ли, друг мой?... Однако, к делу! должно сказать тебе, что я порядочно устал и голоден! я ведь шел пешком от самого Стамфорд-Гилла!

- Неужели вы не завтракали? спросил Минс.

- О, нет! я нарочно пришел позавтракать с тобой вместе; поэтому позвони в колокольчик, дружище, и прикажи подать другую чашку, и, разумеется, холодной ветчины. Ты видишь, что я совершенно как дома! продолжал Бодден, обметая пыль с своих сапогов столовой салфеткой. - Ха! ха! ха! клянусь жизнью, я очень голоден!

Минс позвонил и старался улыбнуться.

- Во всю мою жизнь я ни разу еще не чувствовал такой усталости, продолжал Октавиус, утирая себе лоб. - Но скажи, пожалуста, здоров ли ты, Минс? Клянусь тебе, ты таки мало изменяешься!

- Вы так думаете? сказал Минс, снова стараясь улыбнуться.

- Клянусь жизнью, что там!

- Скажите, пожалуста, как поживает мистрисс Бодден и... как бишь его зовут?

- Элик, вы хотите сказать, то есть мой сын? все также, все также. Впрочем, в таком месте, какое у нас на Тополевой аллее, ему бы никогда не захворать, еслиб только он захотел. Когда я в первый раз увидел это место, оно показалось мне таким привлекательным, что я и выразить не могу. Тут и полисадничек, и зеленые решоточки, и медная скобка у дверей, - одним словом все, чего хотите. Признаюсь вам, с первого раза я подумал, что передо мной стоит не дом, а настоящая картинка...

- Не лучше ли будет ветчина вот с этого края? прервал мистер Минс.

Он видел, с недоступными для описания чувствами, что гость его не резал, но скорее уродовал окорок, совершенно нарушая все установленные по этой части правила.

- Нет, благодарю! возразил Бодден, с самым варварским хладнокровием. - Эта сторона мне лучше нравится: знаешь, тут кусочки как-то режутся поаккуратнее... Но послушай, Минс, когда же ты соберешься к нам? Я наверное знаю, что ты будешь очарован нашим местом. Амелия и я разговорились вечерков однажды о тебе.