– С ней все в порядке, – начал я фантазировать, – не волнуйтесь. Просто, когда она ушла от Светы, ее задержал патруль и отправил в комендатуру, а утром отпустят. Я тоже один из задержанных, но мне разрешили позвонить. Вот заодно вам звоню по ее поручению. – Отодвинув трубку, я басом произнес: – Товарищ майор, срочно наряд с оружием на улицу Королева!

– Молодой человек, прекратите врать, – сказала Людмила Александровна. – Как вас зовут?

– Филимон.

– Вот что, Филя, говорите правду.

Я, кажется, действительно накликал на свою голову патруль: из за угла дома показались омоновцы. Мне пришлось присесть, и я прошептал в телефонную трубку:

– Ну в порядке с ней все, честное слово! А вот меня сейчас, похоже, арестуют. – И тут я вспомнил волшебную фразу. – Я тебя люблю люблю люблю люблю люблю, – быстренько признался я Людмиле Александровне, отсчитав про себя пять раз слово «люблю», бросил трубку и выскочил из будки, потому что омоновцы уже приближались ко мне.

– Стой! – крикнул один из них, вскидывая автомат.

Я метнулся в кусты, а оттуда – к подъезду, который, как я знал, был сквозным. Но до него было метров двадцать, и до сих пор не пойму, почему этот парень не стал стрелять? В общем, мне удалось убежать целым и невредимым.

А в палатке я застал следующую картину: Гриша сидел в углу, красный как рак, а Полина стояла у двери, держа в руке тяжелую полуторалитровую бутылку водки.

– Пришлось успокаивать, – сказала она, насмешливо глядя на Гришу.

– Чего ты мне здесь проходной двор устроил? – заорал он. – Вчера какого то раненого приволок, сегодня… Притон просто. А может, она снайпер, с крыши спустилась? И вообще, я спать хочу.

– Ну и спи, – сказал я. – Желаем тебе спокойной ночи.

Гриша занял топчан и демонстративно отвернулся к стене. А мы с Полиной проговорили до утра. Так, словно были давно знакомы. Я узнал, что она учится на первом курсе университета и готовится к конкурсу красоты «Мисс Россия», потому что уже занимала первые места на других конкурсах – газеты «Московский доброволец» и фирмы «Ринако», а фотографии ее появлялись на обложках некоторых журналов. Но она не хотела бы работать фотомоделью, хотя предложения были, – слишком много грязи и склоки, а ехать за границу, так вообще можно пропасть; известно, куда там девушки попадают. Лучше получить образование, профессию, а дальше видно будет. Кроме того, у фотомоделей определенный стандарт, а она по некоторым параметрам не подходит. Я не стал уточнять – по каким. На мой взгляд, все у нее было в полном порядке. Папа у нее журналист, а мама – театральный художник, но денег конечно же все равно не хватает.

– А сколько ты зарабатываешь, Алеша?

– Мало, – вздохнул я. – Вот брат у меня – бизнесмен, у него денег куры не клюют; он здесь живет, в Москве, но мы редко видимся. А родители и сестра в Твери. Есть еще самый старший брат, военный, капитан, он сейчас на линии огня, между осетинами и ингушами.

– Кому это нужно, чтобы убивали друг друга?

– Не говори.

– Ужасно, правда? Ужасный век, ужасные сердца. Мой папа пишет об этом в газетах.

– А мой на КамАЗе работает. Перевозки Чита – Москва. Там, на китайской границе, товары в три раза дешевле. Можно подзаработать.

– В долларах?

– Не говори громко о долларах, а то Гриша проснется: он на них рехнулся.

– Я это заметила. Предлагал мне. Вот сволочь!

– Нет, теперь все такие. У всех в глазах просто полтинники.

– А есть ли другие?

– Не знаю…

– Мама зачитывалась Тургеневым и назвала меня в честь его любимой женщины – Полины Виардо.