– Не желаете перекусить? – спросила я, доставая еду, с заботой собранную Дарой.

– Позже, – коротко отозвался тот.

Видимо, не хочет есть в таком виде, решила я. К слову, я никогда не задавалась вопросом, чем и как он питается, пока находится в облике чудовища. И ест ли вообще. А может… Охотится в лесу? Как никак, но он дикий зверь. Нет, лучше не буду думать об этом, а то моё воображение сослужит мне недобрую службу, и я сама не смогу нормально есть.

– Ждите меня здесь, – сказал герцог, когда солнце скрылось за горизонтом наполовину.

Кажется, пошёл превращаться… Я отчего то занервничала. Быстро доела бутерброд, отряхнула руки и поднялась на ноги. Интересно, с каких пор рядом с чудовищем я стала чувствовать себя увереннее и спокойней, чем с герцогом человеком? Вот и сейчас сердце екнуло, когда он вышел из леса не на четырёх лапах, а на двух ногах.

– Поторопимся, – герцог поправил манжеты на рубашке, застегнул камзол и глянул на карманные часы, которые хранил в кармане брюк. – Как бы не опоздать на дилижанс. У нас всего полчаса.

– Я готова, – я сразу подхватила свой саквояж.

Д'ари сделал то же самое, только предварительно достал флягу с водой и жадно из неё отпил.

Мы вышли на главную дорогу, которая в этот час уже была пуста, и торопливо направились к городу. Дилижанс отправлялся от постоялого двора на окраине, и мы успели к нему почти минута в минуту. Экипаж оказался забит до отказа, пустовали только три места, два из них у окна заняли мы, а третье – очень полный мужчина. Из за него герцогу пришлось потесниться, отчего не только наши плечи и руки тесно прижимались друг другу, но и бедра. И это вызывало весьма неловкие чувства. Мы молчали, но явственно ощущали напряжение друг друга. В какой то момент дилижанс тряхнуло, я вовсе оказалась в вынужденных объятиях Д'ари.

– Простите, – прошептали мы одновременно, отводя взгляды.

А в следующую секунду экипаж остановился.

– Колесо слетело, – донесся снаружи голос возничего. – Придётся подождать.

На лице герцога промелькнула тревога. После некоторых колебаний он поднялся и начал пробираться к выходу:

– Вы куда? – спросила я ему вслед.

– Посмотрю, что там.

Он нервничал, и я понимала почему: любая задержка экипажа могла обернуться для него большой неприятностью. Время было рассчитано впритык, дилижанс должен был прибыть в конечную точку буквально за четверть часа до того, как начнёт светать, и если этого не случится, пассажирам придётся лицезреть за неприглядным превращением прекрасного принца в жуткое чудовище.

Посидев несколько минут в одиночестве, я решила тоже выбраться на улицу. Тем более так поступила не я одна: желающих размять ноги оказалось немало.

Герцог, скинув камзол и закатав рукава, совсем как Ригольд или Заг во время работы, усердно помогал вознице вернуть колесо на место. Его обувь уже покрылась слоем грязи, на брюках тоже виднелись коричневые брызги, но он не обращал на это внимания.

– Леди Эва, – позвал меня вдруг герцог. – Не могли бы вы нам посветить?

– Посветить? – растерялась я.

– Ну да, нам нужен свет. Огонь. Сделайте что нибудь, вы же должны уметь.

– Вы обо мне слишком хорошего мнения, – вздохнула я, боясь, что у меня ничего не выйдет.

Огонь я не вызвала с того самого момента, как болталась вниз головой на дереве. Но я все же сосредоточилась, сконцентрировалась на ладонях, как показывала мне однажды Гризелла. Не получилось ни с первого, ни со второго раза, и я уже почти отчаялась, как вдруг кончики моих пальцев вспыхнули.

– Святая Велла, – пробормотал возничий испуганно.

– Продолжаем, – раздражённо одернул его герцог.