-  Ну и что? - сказал Шанур. - Это ничего не меняет.

    -  На что ты рассчитываешь, кретин? - сказал Армант.

    -  Ни на что, - сказал Шанур. - Уже ни на что.

    -  Ты скрываешься, ты прячешься, хочешь выжить, ты неуязвим, - горячо заговорил Армант, - говоришь саперам такие правильные слова про правду и долг перед историей, а сам прячешься от своего долга… ты присягал, а где твоя верность присяге? Ты неуязвим, а предлагаешь саперам заниматься тем, за что их расстреливают. Ты думаешь, они этого не понимают? Это подло - то, что ты делаешь!

    -  Нет, - сказал Шанур. - Это не подло. Когда убили полковника и Эка, а меня оглушили и заперли в подвале, я точно знал, что я должен делать, - я должен был ходить и объяснять всем, кто и в чем виноват и что главное сейчас - это оставить правду обо всем, что здесь происходит. Я научился говорить и находить самые нужные слова, но потом они отворачиваются - хотя и соглашались со мной и говорили, что за меня и за правду пойдут в огонь и в воду, - но они отворачиваются, и все продолжается, как шло, хотя каждый из них считает, что теперь-то он горой стоит за правду и будет стоять до конца, понимаешь? Каждый стоит горой за правду, но все равно позволяет твориться лжи и позволяет делать с собой что угодно, я давно перестал понимать это - просто привык. Каждый по отдельности - борец за правду, а все вместе - глина, лепи из нее…

    -  Дурак, - сказал Армант. - Тебе надо было три месяца отираться меж них, чтобы понять это?

    -  Да, - сказал Шанур. - Три месяца и одиннадцать дней…

    -  А я, наверное, умру скоро, - сказал Армант. - Уже волосы выпадают.

    -  Из-за этой бомбы? - спросил Шанур.

    -  Да, из-за дыма. Говорят, кто его вдохнет - уже все. И знаешь - совсем не страшно. Только очень жалко. Особенно как о родителях подумаю…

    -  Я вот тоже.

    -  Тебе лучше.

    -  Конечно, лучше. Моя мама всегда твою жалела, говорила: не дай бог с Ивом что-нибудь случится, Франсуаза не переживет.

    -  Помнишь, когда лазали по скалам и вы думали, что я струсил?

    -  Глупые были. Ты мне тогда правильно врезал.

    -  Я бы тебе и сейчас врезал, да сил нет.

    -  Найдутся, врежут, ты не думай.

    -  Я ничего, - сказал Армант, откидываясь на подушку. - Просто зря ты это…

    -  Наверное. Петер, я похож на сумасшедшего?

    -  Слегка, - сказал Петер.

    -  Это плохо. Сумасшедшие вызывают жалость или брезгливость, а надо другое…

    -  Эх ты, - сказал Армант, глядя в потолок. - Вера им нужна. Просто вера. Заставь себе поверить - и за тобой пойдут. Юнгман и генерал пообещали им победу, скорую победу и славу, саперы поверили - и вот он, мост. Придумай что-нибудь хорошее и заставь их в это поверить, убеди - они мигом продадутся тебе душой и телом, причем учти: продадутся в кредит без начального взноса. Сейчас как раз кризис, в скорую победу никто уже не верит. Попробуй. А твоя правда - это не товар. Что им от правды - теплее станет? Думай, Христиан…

    -  Нет, Ив, - сказал Шанур, покачав головой. - Это не выход. Это кружение в той же плоскости.

    -  А ты желаешь подняться над плоскостью?

    -  Да.

    -  Поднимая себя за волосы? Или взмахивая руками и громко жужжа?

    -  Как-нибудь.