|
Я построил партию, из хаоса соорудил космос. Я сгрёб этих людей со всей России нашёл их, собрал в организацию. Вопреки злопыхательству «ничего не получится, ты не политик, ты писатель, Эдуард!», вопреки злобному лаю бывших соратников «неадекватные люди», «проект НБП провалится», несмотря на то, что нас хоронили уже с 1995 года, когда младенец НБП только первые писки издавал — вот она партия проходила передо мной с рюкзаками и сумками. Разные, и похожие как братья живущие от Магадана до Калининграда парни и девушки. К вечеру я поехал проверить что делается в «Алмазе». Там трудились во всю. Наш четырёх метровый флаг сделанный мною и Тарасом висел над сценой. Лозунг «Россия — всё, остальное — ничто!» украшал задник, сцены. «Ешь богатых!» «Капитализм — дерьмо!» Наш плакат работы Лебедева-Фронтова: Фантомас целится в зрителя из револьвера «Вставай, проклятьем заклеймённый!»висел на стене у сцены. Как всё это напоминало революционные великие партии. Всё было как надо. И ново, по-современному. На следующее утро за мной заехал не один Локотков, но прибыл целый отряд. Ребята решили, что возможно враги попытаются захватить вождя в день 1-го съезда. Или устроить на него покушение. Заехал и Андрей Фёдоров. Я испытывал беспокойство, как и полагалось. Пока съезд не начался, и даже после того как он начался, мы никак не были гарантированны от неожиданностей. Кинотеатр «Алмаз» может быть окружён ОМОНом. Двери кинотеатра «Алмаз» могут быть закрыты. В кинотеатре может быть «заложена бомба», как предлог для закрытия съезда. Из метро Шаболовская мы вышли и повернули сразу налево по Шаболовской улице. Впереди нас группами под дождём направлялись куда-то молодые люди в чёрной одежде: джинсы, ботинки, я помню подумал что-то подозрительно много молодых людей шагают в одном направлении с нами. «Смотрите, целые толпы наших валят, Эдуард Вениаминович! « весело воскликнул Костян. Тут только до меня дошло что это наши. Я открыл съезд. Запись вёл Ермаков но почему-то первая часть съезда канула в Лету не записалось что я там говорил я не помню дословно но сотни ребят, присутствовавших там наверняка помнят и кто-нибудь расскажет, напишут воспоминания. Я поздравил их с первым Всероссийским съездом, с тем, что начатая меньше четырёх лет назад партия из горстки интеллектуалов выросла в общероссийскую мощную организацию. Рядом со мной сидел Фёдоров. После меня он огласил порядок проведения съезда. Мы выбрали президиум. Я посадил туда Тараса Рабко, он заслуживал этого. Отошёл от партии, однако без его энергии, без его постоянного влияния на меня, без подталкивания, его народной роли, Тарас толкал меня и я чувствовал, что сам народ хочет создания партии, это его воля; партии не было бы. В президиуме сидели и Волков из Екатеринбурга, тогда только что пришедший в НБП Толя Тишин за какие-то немедленные заслуги и Алексеенко из Астрахани и Падерин из Северодвинска и ставший ныне предателем Карягин. Зал был полон наших ребят. Питерцы, которым было добираться ближе всех, прибыли в большем, чем следовало, количестве, в зале они сидели отдельным шумным квадратом. Вдалеке пришёл и сел Макс Сурков, отпустивший бороду. Сколько раскаяния и сожаления должно быть испытывал он. Он заранее спросил разрешение явиться на съезд через посредников. Пришёл вместе с поэтессой Витухновской. В первом ряду мощный наш прапорщик Витя пестов (Впоследствии его фотографию с поднятым в национал-большевистском приветствии кулаком использовали для нескольких своих листовок анпиловцы, разумеется ни словом не упомянув что это национал-большевик), рядом с ним Женя Яковлев — руководитель московской областной организации. Возле Яковлева — его alter ego — майор Бурыгин (убит в конце марта 2001 года) оба из Электростали. |
