— Да я верю, верю! Значит, вы решили, что это я… Фи, какие
пошлости! Хорошо еще, что у меня не хватает духу на вас сердиться.
У меня есть свои маленькие слабости, Шарль, и одна из них — вы.
Знаете, иные коллекционируют старые медали и монеты, ещё какую-то
рухлядь… Ну, а я коллекционирую любовников. И не просто вульгарных
самцов с устрашающими причиндалами и умением ими пользоваться —
mer, я чуточку умнее. Я коллекционирую людей незаурядных. А вы в
свое время оказали на меня неизгладимое впечатление этой вашей
проделкой — выдав себя за другого, не просто поимели вволю бедную
доверчивую женщину, но ещё и впутались в серьезнейший заговор. Вот
только потом повели себя совершеннейшим идиотом… Но я все же не
теряю надежды, что вы одумаетесь. И безрассудно было бы в этих
условиях своими руками уничтожать один из ценных предметов
коллекции… Я ничего подобного Констанции не поручала. Для меня
вообще стало новостью, что она умеет пользоваться ядами…
— Кто в таком случае? Королева?
— Не думаю. Опять-таки это не стиль Анны. В конце-то концов…
У Констанции могли быть и собственные мотивы, правда?
— Вы с ней спали? — спросил д'Артаньян.
— Фу, как грубо и совершенно по-мужлански… Каюсь, я с ней
позволила себе немного позабавиться… Вы ревнуете? — добавила она с
надеждой.
— А с королевой у неё не было случаев… немного позабавиться?
— Ну и что, если так? Шарль, вы же нормальный мужчина. Как по-
вашему, неужели молодая, темпераментная, здоровая женщина не имеет
права позабавиться на стороне, если её муж совершенно ею
пренебрегает? Причем вдобавок даже не изменяет с другими — а
просто погряз в самом пошлом целомудрии…
— Теперь многое начинает складываться в ясную картину… —
удовлетворенно сказал д'Артаньян.
— Что вы имеете в виду?
— Вы знаете, что Констанцию десять лет назад заклеймили в
Венеции тамошним клеймом? На плече?
— Господи, откуда? За что?
— За то, что она была любовницей одного знатного отравителя —
и вдобавок его прилежной ученицей, участвовавшей в нескольких
убийствах? Вы знаете, что она за последние десять лет отравила
несколько человек во Франции и Англии — а может, где-нибудь ещё —
ради заработка? Вы знаете, что она, собственно, не имеет права на
фамилию Бонасье, поскольку к моменту брака с галантерейщиком уже
была замужем самым законным образом? Но сбежала от мужа, когда ей
не удалось отравить и его?
— Боже мой, Шарль, что за напраслину вы возвели на бедную
девочку… Неужели вы так настроены против человека только за то,
что он из простого народа?
— Кто? — усмехнулся д'Артаньян. — Констанция, она же Камилла?
Она из дворян, пусть и захудалых, её настоящее имя — Камилла де
Бейль, а по первому мужу она носит титул графини…
— Шарль, вы меня поражаете!
— И тем не менее, все это — чистая правда.
— Ну и что? Мало ли какие грешки у кого водятся за душой…
— Грешки?
— А вы что — святой отшельник, что так легко осуждаете
других? Каким боком вас это касается?
— Я же говорил: она дважды пыталась отравить и меня. |