Охотник оглянулся и, сделав вид, что он просто рассматривает что-то за

спиной, заговорил:

  - Я видел что-то подобное только один раз. Когда я был еще молодым

охотником. Я тогда жил в куклосе "Смионт Труо Юмнг". Наши Старшие

наткнулись на поляну, где "дикие" устроили шалаши. Старшие попытались

напасть на них, но "дикие"... - он замолчал и, выудив из мешка завернутую

в тряпицу краюху серого хлеба, начал резать его. Лия смотрела на него

нетерпеливо, но охотник так же неторопливо уложил в мешок остаток краюхи и

только потом заговорил:

  - Погибли все охотники нашего куклоса и большая часть взрослых мужчин.

"Дикие" преследовали нас до самого Барьера. Родитель был тяжко ранен и

умер. Но перед смертью он успел сообщить обо всем Контролеру. - Торрей

помолчал, занимаясь котелком и ложками. - Ночью пришли Высшие. Они сожгли

все шалаши и всех "диких". Тех, кто успел убежать и попытался скрыться в

чаще, они догнали и разорвали на куски. Самому удачливому удалось

пробежать почти девять миль...

  Охотник принялся чистить лук.

  - Но потом мы разобрались в следах и поняли, что "дикие" пытались

сопротивляться. И похоже, им даже удалось... причинить вред не менее чем

трем Высшим.

  Лия охнула. Причинить вред Высшим?! А Торрей в упор взглянул на нее:

  - С той поры, когда я встречаю "диких", я либо убиваю их, либо убегаю.

  Лия вздрогнула и отвернулась. Желтоголовый криво усмехнулся, поднялся и,

наклонившись над сыном, тихонько потряс его за плечо.

  - Вставай кушать, сынок.

  Уимон выбрался из-под волчьего плаща и, стараясь не встречаться взглядом с

отцом, уселся у котелка.

  Он надеялся услышать что-нибудь интересное, а из того, что удалось

расслышать, он понял не так уж много. Но ему стало страшно. И страх его

испугал. Поэтому мальчуган вцепился в протянутую отцом ложку, будто в

спасательный круг, и торопливо зачерпнул из котелка.

  Следующую неделю Уимон запомнил смутно. Все - места стоянок, дневные

переходы, места заготовки дров, ручьи, из которых набирали воду, -

Сопровождающие знали назубок. Поскольку каждую весну Доверенные из их

куклоса отправлялись в Енд одним и тем же маршрутом. Но этот маршрут не

был рассчитан на едва оправившихся после болезни малышей. Дети

отправлялись в Енд только дважды в жизни. Во-первых, в течение первого

года после рождения, дабы медицинский ряд Контролера провел полное

генетическое обследование нового организма и выдал заключение по поводу

его дальнейшей судьбы. Первой обязанностью Контролера было пресекать жизнь

неполноценных с точки зрения генетики особей. Это путешествие младенцы

совершали на руках матерей. А во-вторых - в одиннадцать лет, когда

наступала пора определить Предназначение подросших жителей куклоса. Эти

ребята были намного крепче Уимона. И дорогу перенесли без особого труда.

Но к исходу недели и Уимон втянулся: когда останавливались на ночную

стоянку, Уимон уже не валился без сил на отцовский плащ, а принимался

шнырять по лагерю.

  Когда до Енда осталось всего два дневных перехода, нагнали большой

караван, в котором следовали Доверенные из шести куклосов. Там оказалось

около полутора десятков подростков, достигших возраста Предназначения. На

первой же стоянке один из мальчишек появился у костра Уимона. Несколько

минут он смотрел, как пацаненок помогает отцу разводить огонь, а потом

подошел поближе и опустился на корточки.

  - Привет.

  - Привет, - сдержанно ответил Уимон. В их куклосе отчего-то не было

подростков. Самым молодым был Hyp, но ему было почти двадцать весен.