|
— Слушаю—с. А к какому времени потребуется? — спросил Чубалов. — Срока не назначаю, а чем скорее, тем лучше,— ответила Дуня. — Да ты обещанье, что ли, дала?— спросила Дарья Сергевна. — Да, обещанье,— потупившись, сухо промолвила Дуня. * * * С того дня Чубалов стал хозяйствовать в смолокуровском доме. Съездил он на день в Сосновку и переехал в город со всем книжным скарбом. Иванушку взял с собой. Устроивши главные дела покойного Марка Данилыча, Чапурин, несмотря на просьбы новой своей дочки, собрался в путь—дорогу в свои родные леса. Аграфена Петровна с ним же поехала. Страшно показалось Дуне предстоявшее одиночество, особенно печалила ее разлука с Груней. К ней теперь привязалась она еще больше, чем прежде, до размолвки. Уговорились так: к двадцатому дню после кончины Марка Данилыча приедет к Дуне Патап Максимыч и Аграфена Петровна с детками, и все они пробудут до сорочин. После того Дуня с Дарьей Сергевной двинутся за Волгу со всеми пожитками. Никифор между тем приехал и, получив доверенность, на другой же день покатил в Унжу. За день либо за два до отъезда Патапа Максимыча Дуня спросила у него: — В векселях, что выданы тятеньке покойнику, не нашлось ли векселей или расписок купца Поликарпа Андреича Сивкова? — Есть векселек,— ответил Патап Максимыч.— На нонешней ярманке выдан. — Велик ли? — спросила Дуня. — Помнится, тысячи на три, а уплата на будущей Макарьевской,— ответил Патап Максимыч. — Дайте мне его, а из счетов, пожалуйста, вычеркните,— сказала Дуня. — Зачем это, дочка? — ласково и озабоченно спросил у нее Чапурин. — Так надо мне,— сказала решительно Дуня и другого ответа не дала. Патап Максимыч пристально посмотрел на нее. А у ней взгляд ни дать ни взять такой же, каков бывал у Марка Данилыча. И ноздри так же раздуваются, как у него, бывало, когда делался недоволен, и глаза горят, и хмурое лицо багровеет — вся в отца. "Нет, эту девку прибрать к рукам мудрено,— подумал Чапурин.— Бедовая!.. Мужа будет на уздечке водить. На мою покойницу, на голубушку Настю смахивает, только будет покруче ее. А то по всему Настя, как есть Настя". Отдал он Дуне вексель Сивкова, и та тотчас же разорвала его пополам. — Что ты? Что сделала? — вскочивши с места, с изумленьем вскрикнул Патап Максимыч.— Теперь вексель не годится. — Знаю,— равнодушно ответила Дуня. — Зачем же это? — Долг уплачиваю. Поликарпу Андреичу я должна больше, чем он был тятеньке должен,— сказала Дуня, переглянувшись с Аграфеной Петровной. — Как должна? В толк не возьму,— сквозь зубы проговорил недовольный Чапурин. Дуня не отвечала. |
