Словно в ответ на его слова, корпус вздрогнул, и в глубине у него что-то заурчало. Сержант кивнул в ответ на вопросительный взгляд Ладимира, показывая, что справился со слабостью.

    Они снова побежали вперед, иногда им приходилось сворачивать и продвигаться внутрь корабля. Там повсюду царило разрушение. Но, пробираясь через камбуз, они наткнулись на живого человека. Он забился под мойку, и, если бы сержант не споткнулся рядом с ним о кастрюлю, они прошли бы мимо, не заметив его.

    Когда кока вытаскивали, он отбивался и вырывался, истошно вопя. Лейтенанту пришлось усмирить его, отвесив хорошего тумака.

    Очухавшись, он с расширенными от страха глазами смотрел на людей в скафандрах, не в силах выговорить ни слова.

    Лейтенант бросил ему оставшийся у него защитный костюм.

    – Надевай, быстро! – скомандовал он.

    И тут внезапно в переговорном устройстве защитного костюма они услышали еще голоса – кто-то догадался добраться до скафандров.

    – Кто-нибудь слышит меня? – сразу запросил Ладимир. – Это лейтенант Каменев.

    – Лад! Ты жив! – Это был голос лейтенанта Артема Соболева, его товарища и однокурсника.

    – Да, жив. Со мной еще двое, – ответил он, наблюдая, как кок неумело натягивает скафандр, а сержант помогает ему.

    – Во имя Солнца, что произошло? Ты не знаешь?

    – Рудианец вышел из гипера в десятке метров от нас.

    – Не может быть! – удивленно воскликнул Соболев.

    – Может. Я был в рубке в тот момент. Ударной волной выбило связь и почти все электрические контуры. Маневр уклонения не помог. Гасители налипли слишком быстро, и поле истончилось, тогда-то они и вдарили. Двигатели умерли, автоматические батареи тоже. Когда стало ясно, что кораблю конец, я выпустил спасательный буй.

    – Сволочи!

    – Ты не знаешь, где капитан?

    – Его больше нет. Офицерские каюты превратились в одну большую дыру. Мне повезло, я в момент нападения находился у другого борта. Мы с Ежи в шахматы играли. А ты где сейчас находишься? – спросил Артем.

    – Я на камбузе. А ты где?

    – Мы рядом со шлюпками.

    – Мы никак не можем к вам пройти, двери заблокированы, блуждаем уже с полчаса.

    – Да толку от шлюпок нет! – с досадой сказал Соболев. – Мы не можем ими воспользоваться!

    – Почему?

    – Рудианцы решили позабавиться и отстреливают шлюпки, как только те покидают корабль. Основные орудийные батареи почти все выведены из строя. А к внешним не можем добраться, мы заперты тут, как в ловушке.

    – Понял, – коротко ответил Ладимир и задумался.

    – Но это значит, и мы не сможем туда пройти? – вклинился в разговор Джонсон.

    Лейтенант взмахнул рукой, заставляя его замолчать.

    – Артем, как быстро вы можете погрузиться и отшвартоваться? – спросил он.

    – Все шлюпы готовы. В некоторых уже сидят люди. Только что толку, никто не решается вылетать. Последних, кто осмелился, два рудианца поджарили лучами низкой интенсивности. Ребята сгорели заживо.

    – Сволочи! – не выдержал Ладимир, повторив ругательство Соболева.