Вместо ответа перед лицом офицера полыхнули два диплома и профессорская грамота в рамочке.

— Хватит? — деланно лениво поинтересовался Шардаш. — А то послужной список длинный, я только начал.

Гвар хмыкнул и кивнул.

Бумаги тут же исчезли.

— Не взыщите, стандартная процедура. Просто не хочется пополнить ряды тех, кого император… кхм… Словом, он развлёкся так, что Ашдар потом всем миром отмывали, а дежурить пришлось втрое больше: некому стало.

Мериам едва не стошнило от рождённой воображением картинки. С одной стороны, она понимала боль и отчаянье потерявшего сына Темнейшего, но, с другой, пришла в ужас от проявленной им жестокости к собственным подданным. Они ответили за чужое преступление.

Гвар забрал у подавальщицы стакан, протёр платком шило и поманил адептку.

— Если добровольно, сделаю быстро. Давайте без протокола? Я ведь тоже могу кое-что противопоставить дипломам почтенного лаксенца, — оборотень покосился на Шардаша. — Приходилось и демонов допрашивать.

Мериам покорно подошла и замерла перед офицером. Тот монотонным голосом зачитал шаблон клятвы свидетеля, попросив повторять за ним. Затем Гвар взял адептку за руку, закатал рукав и уколол шилом. Мериам взвизгнула, дёрнулась, но оборотень держал железной хваткой, отсчитывая падавшие в стакан густые капли. Нужным числом оказалось девять.

Вручив испуганной адептке платок, Гвар к удивлению Шардаша произнёс заклинание одиннадцатого уровня — один из вариантов определителя лжи. Пользовались им крайне редко: оно требовало от исполнителя острого зрения и предельной концентрации при чтении. Даже ошибка в интонации исказила бы результат.

— По роду службы работаешь проклятийником, — коротко пояснил ошеломлённым зрителям Гвар и предупредил: — А теперь свидетельнице не подсказывать, я замечу.

Потянувшись и размяв руки, оборотень вооружился увеличительным стеклом и начал задавать вопросы. Все они касались убийства принца Эверенаса и конфликта с Ионафаном. Каждый раз, когда Мериам пыталась о чём-то умолчать, не видевший её лица Гвар напоминал о последствиях дачи ложных показаний.

Не удержавшись, адептка глянула в стакан. Капельки крови сплелись в рисунок, который менялся или оставался прежним в зависимости от ответа. Такого в Ведической высшей школе не преподавали, во всяком случае, Мериам о подобном никогда не слышала

Закончив допрос, Гвар выплеснул воду и велел принести новую. Пришла очередь Шардаша. С ним он церемонился меньше, даже платок, чтобы протереть шило, профессору пришлось взять свой.

— Н-да, дело тёмное! — вынес вердикт Гвар. — Сам проверю запахи и доложу начальству. Надеюсь, ребята на границе что-нибудь найдут. И молитесь, чтобы там ничего не прибрали по распоряжению высокородного графа! Мало ли, что он сопливой девчонке сказал, может, просто мозги пудрил. А допросить его не выйдет, да и не по чину мне. Если только его императорское величество пожелает. Одно скажу, ему о вас доложат, так что никуда не сбегать.

Быстро доев остывший завтрак, офицер направился к выходу. Как и было уговорено, расплатился Ивар.

По дороге к дому любовницы принца Гвар подозвал двух солдат. Они тенями пристроились за спинами Мериам и Шардаша. Когда офицер снял охранные чары с калитки специальной бляхой, солдаты остались стоять на улице.

Гвар вернулся через полчаса, обронил: «Жаль, не моё дежурство было, а никто на верную мысль не натолкнул» и вновь достал хрустальный шарик. Оборотень бросил его на землю. Вспыхнуло пламя, явив мелкого длинноусого дракона. Гвар подобрал шарик, засунул обратно в карман и взобрался на спину животному.

Велев дождаться его возвращения, оборотень взмыл в небо. Он управлял драконом с помощью усов, заменявших поводья.