— Давайте я вам всё покажу? Каникулы же, из дел в Академии — только папку с документами забрать. И это не свидание, — предвидя отрицательный ответ, добавил он.

Савертин умел уговаривать, и Мериам сдалась, решив, что гулять — лучше, чем сидеть одной в комнате. Она понимала, что понравилась магу, и тот решил зайти с другой стороны, но надеялась на его порядочность. В конце концов, преподаватель главного магического заведения, ничего постыдного не предлагал, даже ужинать не звал.

От прогулки с адептом Мериам бы отказалась, но с взрослым разумным мужчиной — другое дело. Узнать бы ещё, человек ли. Спрашивать — неудобно и опасно, поэтому адептка вспомнила занятия по демонологии, чтобы проверить, не встретился ли ей кто-нибудь из высших разумных тёмных. Она переусердствовала и привлекла внимание спутника. Тот сначала внимательно осмотрел свою одежду, затем ощупал лицо и напрямик спросил, что с ним не так. Мериам покраснела и отвернулась, деланно внимательно разглядывая конькобежцев на льду. В мозгу крутилась бредовая мысль: «Ламия».

Помнится, когда Шардаш заменял демонолога, он навёл на Патрицию иллюзию. У получившейся ламии были точно такие же пронзительно яркие зелёные глаза. Только Савертин — мужчина, во всяком случае, на вид, и не писаный красавец. Опять же, с бородкой. Вряд ли у ламий росла борода, если только это не иллюзия.

В голове всплыл ещё один урок, на этот раз Торквиниуса Тобса. Он бегло ознакомил третьекурсников-магов широкого профиля с классификацией обманных чар и способами их определения. Если иллюзия простая, то на близком расстоянии колышется. Если сложнее, необходимо посмотреть на неё сбоку, желательно при ярком солнце, и применить заклинание Истины. Беда в том, что оно записано в тетради, а тетрадь осталась в школьном общежитии. Учить ведь не требовалось: практика — только весной.

Мериам замедлила шаг и уставилась на профиль Савертина. Прищурившись, попыталась заметить искажение, неправильное преломление солнечных лучей и иные погрешности.

— Никакого морока.

Адептка вздрогнула и покраснела. Нехорошо получилось.

— Из любопытства, что заставило вас заподозрить, будто бы я — не я? Многим нравятся симпатичные девушки, но не подозревать же их всех в преступном умысле! В Академии чародейства вывешены в холле изображения всех преподавателей, можете убедиться, я там есть. И в списках кандидатов магических наук присутствую. Год защиты и тему работы назвать?

Мериам показалось, или маг обиделся? Ноздри раздулись, глаза похолодели, у губ пролегла косая складка.

— Лучше скажите, что преподаёте.

— Основная специализация — проклятия. Ну, и как всякий проклятийник, хорошо знаю разные способы обезопасить себя от различных пакостей. Особенно ментальных. А вы кем станете, когда перешагнёте школьный порог? Иллюзионистом?

Адептка покачала головой, но не ответила. Однако Савертин не сдавался, требовал назвать причину, по которой его заподозрили в обмане. Мериам продолжала хранить молчание. Маг, не выдержав, вытащил волшебную палочку и всучил её растерявшейся адептке:

— Вот, проверяйте!

Мериам не желала признаваться в неумении обращаться с палочкой и просто осмотрела её. Она многое могла рассказать о владельце. К примеру. Хлодий Савертин любил использовать её не по назначению: то ли рисовал, то ли помешивал. Низ заляпан чем-то тёмным.

— Госпожа Ики, — напомнил о своём существовании маг, — вы иллюзию на палочке ищете или на мне?

— А как ауру посмотреть? — задала дерзкий вопрос Мериам.

Савертин с облегчением вздохнул и отобрал палочку.

— Тоже к глазам придрались? До чего же неоригинальны адепты! Верьте или нет, но первое занятие всегда начинается с попытки записать меня в любую иную расу, кроме человеческой.