|
“Надо возразить этому чужому голосу, – мелькнула у нее мысль, – опровергнуть все, что он произнес, стать снова самой собой…”. Но побороть охватившей ее сладостной, истомы Милли не смогла. Она услышала звяканье поставленного стакана, шорох задергиваемых штор, тихие шаги, и Брайан оказался рядом с ней. Руки их переплелись в жарком объятии, жадно соприкоснулись губы, тела прильнули друг к другу. – О Боже, Милли! – выдохнул он. Голос его дрожал. – Милли, я хочу тебя… Я люблю тебя, Милли. Глава 5 В тишине квартиры едва слышно замурлыкал телефон. Брайан Ричардсон приподнялся на локте. – Чертовски рад, что он не зазвонил десять минут назад, – пробормотал он. Он ощущал потребность говорить – просто ради того, чтобы произносить какие то слова, словно они могли защитить его в его собственной неуверенности. – Давай не будем отвечать, – сказала Милли. Истомной вялости как не бывало. Ее охватило возбуждение и ожидание. Сегодня все было по другому, чем в прошлый раз, совсем по другому, не так, как ей вспоминалось… Брайан Ричардсон поцеловал ее в лоб. Как же непохожа та Милли, которую знали за этими стенами, на ту Милли, какую он познал здесь, мелькнула у него мысль. Сейчас она выглядела сонной, волосы растрепаны, столько в ней теплоты… – Нет, лучше я все же подойду, – решила Милли. Босиком она прошлепала к телефону. Звонили из офиса премьер министра, одна из младших стенографисток. – Я подумала, что мне следует позвонить вам, мисс Фридмэн. Пришло множество телеграмм. Начали поступать сегодня утром, и сейчас их уже семьдесят две. Все адресованы мистеру Хаудену. Милли взъерошила волосы. – Что там в телефаммах? – спросила она. – Все по поводу этого человека на судне, ну, того самого, кому иммиграционная служба не дает разрешения на въезд. В сегодняшних утренних выпусках газет о нем еще кое что напечатано. Вы разве не видели? – Видела, конечно, – ответила Милли. – Так что в телеграммах то говорится? – В разных выражениях, но в основном одно и то же, мисс Фридмэн. Что его нужно впустить и дать ему шанс. Мне подумалось, вам следует знать об этом. – Правильно сделали, что позвонили, – одобрила ее Милли. – Начните регистрировать, откуда пришли телеграммы, и сжато резюмируйте их содержание. Я скоро буду. Милли положила трубку. Ей придется информировать Эллиота Прауза, помощника премьер министра, он к этому времени уже должен быть в Вашингтоне. И пусть он сам решает, докладывать премьер министру или нет. Вероятнее всего, доложит: Джеймс Хауден очень серьезно относился к письмам и телеграммам, требуя ежедневного и помесячного составления их списков с кратким изложением содержания и указанием источников. Списки эти затем тщательно изучались им самим и организатором партии. – Что там? – спросил Брайан Ричардсон, и Милли передала ему свой разговор со стенографисткой. Мысли его моментально переключились на деловые заботы. Он сразу же встревожился, чего, впрочем, Милли и ожидала. – Это все кем то подстроено, иначе не было бы столько телеграмм сразу. Как бы то ни было, мне это очень не нравится, – угрюмо заявил он. – Хотел бы я знать, что тут можно предпринять. – Очень может быть, что ничего нельзя предпринять, – ответила Милли. Ричардсон резко вскинул голову. Осторожно сжал ее плечи руками и, глядя прямо в глаза, спросил: – Милли, дорогая, тут что то творится мне неведомое, но ты, по моему, знаешь что. |
