Черт побери, неужели он никогда не поумнеет?

– Бриджет. - Он улыбнулся ей самой обаятельной из своих улыбок и неторопливо направился к ней. - Я так давно тебя не видел. Уж не застряла ли ты снова в карете на какой-нибудь грязной дороге?

Она стояла вся красная и взволнованная, казалось, она была готова провалиться сквозь землю.

– Дождей больше не было, ваша светлость, - сказала она. - И я никуда не ездила в карете, потому что моя хозяйка гостит здесь.

«И какого черта я тут делаю», - подумал маркиз, стоя перед ней, заложив руки за спину, глупо улыбаясь и не зная, что говорить дальше. Зачем он подошел к ней? С намерением доказать свою невиновность, убедить ее, что поцелуй ничего не значил, что горничная всего лишь помогла ему одеться?

Неужели он совсем потерял рассудок? Неужели чуть не стал оправдываться перед простой горничной?

– Не стану тебя задерживать, дорогая, - кивнул он. - В отличие от нас, смертных, которым нечем занять свой день, кроме пустячных развлечений, у тебя, я уверен, полно всяких дел.

– Д-да, ваша светлость, - подтвердила Бриджет. - Конечно, я должна заняться делом.

А когда лорд Кенвуд почти пришел в себя после этой неприятной встречи, он обнаружил Эрни, шагающего по коридору с тем самым мрачным видом, который стал для него привычным с самого их приезда в Ротерхэм-Холл.

– Как у тебя идут дела, Эрни, мальчик мой? - спросил маркиз, хлопнув его по плечу. - Последнее время я уже начал скучать по тебе. Я так привык, что ты торчишь у меня то за левым, то за правым плечом. Ты влюблен?

– Влюблен? - Лорд Кренсфорд подождал, пока Бриджет скроется из виду, и с негодованием обратился к своему родственнику: - Тебе недостаточно того, что ты преследуешь хозяйку, Джек? Неужели надо еще совращать и служанку?

– Бриджет? - Маркиз Кенвуд вздохнул. - Она не захочет меня, Эрни. Нечего и стараться. В-Англии существует определенный вид грудастых здоровых деревенских девушек, которые совершенно невосприимчивы ко всем похотливым обольщениям представителей высших классов. Бриджет одна из них. Если я стану настаивать, то, вполне вероятно, обнаружу топор в своем черепе. Или, вернее, кто-нибудь другой обнаружит меня с топором в голове. Ты не ответил на мой вопрос. Ты влюблен?

– В кого? - презрительно спросил лорд Кренсфорд.

Лорд Кенвуд поднял глаза к небесам.

– Да в эту восхитительную маленькую танцовщицу. И не говори, что не положил на нее глаз, Эрни. Она тоже к тебе далеко не равнодушна.

– Ты говоришь о мисс Уикенхэм? В своем ли ты уме, Джек? Влюбиться в эту разбитную девицу? Она совершенно не умеет себя вести.

– О, она прекрасно себя ведет, - сказал маркиз, подталкивая его к лестнице. - Но, как я понимаю, Эрни, тебе не нравится ее поведение. Ты так увлекся игрой на скрипке, что не видел ее танца?

– Нет, - возразил лорд Кренсфорд, - именно его я и имею в виду. Ни одной молодой леди, имеющей хотя бы немного рассудительности, и в голову бы не пришло так танцевать в присутствии посторонних людей.

Лорд Кенвуд удивленно поднял брови.

– А мне ее танец показался великолепным. Я начинаю надеяться, что бедная девочка не попадет тебе в лапы. Ты бы, Эрни, если бы женился на ней, вероятно, держал бы ее прикованной к твоей руке.

– Жениться на ней! - Лорд Кренсфорд содрогнулся. - Но, Джек, я не об этом хотел поговорить с тобой. Я хочу знать, что происходит с Дианой.

– Почему бы тебе самому не спросить ее? - предложил маркиз. Они уже спустились с лестницы, и он взглянул на входную дверь.

Ты понимаешь меня, - сказал лорд Кренсфорд. - Она заявила мне, что больше не нуждается в моем покровительстве.