– Роза не заслужила смерти.

– Мы не были бы здесь, если бы она была жива.

Мартин не желал больше спорить.

– Когда ты сложишь полномочия?

– Прямо сейчас. Если хочешь устрой публичное бичевание, притащи меня туда на цепи. Я произнесу печальную речь. Скажу, что старые Пэны никогда не умирают.

– Я не понимаю тебя, – покачал головой Мартин.

– Зато я понимаю тебя. Но мне хочется попросить тебя об одной вещи, Мартин. Я хочу остаться Пэном, когда мы будем докладывать о победе.

Уцелевшие из команды «Спутника Зари» пришли в учебную комнату двумя группами. Мартин вошёл с большей группой, вслед за Гансом, который выглядел так, будто готовился сообщить всем нечто неожиданное. Ариэль вошла, окружённая своими людьми. Мартин увидел, что формируется мощный центр. Никто не знал о его разговоре с Гансом.

Наблюдая каким образом объединились люди, Мартин сравнил их с перемещением частиц, группирующимся согласно определённым признакам, но группировки были весьма неустойчивыми; Мартин видел взаимодействия людей и частично мог понять их смысл. Долгие часы он размышлял после разговора с Гансом. Теперь, когда он смотрел на оружающих, он старался сначала видеть, а потом уже думать; он уже не обманывал себя иллюзиями, не принимал желаемое за настоящее.

Новые способности не принесли ему радости. Из всех иллюзий детства одну он боялся потерять больше всех: то, что люди работают, следуя не произносимым вслух, но благородным целям; что они следуют внутреннему голосу совести; что несмотря на все препоны, они двигаются вперёд к намечанное цели.

По обе стороны звёздной сферы висело по два мома. Руины Левиафана медленно заполняли сферу: огромные валуны, мерцание охлаждающихся кусков бывших планет, вспышки фальшивой материи, ещё полностью нераспавшейся.

– Анализ ещё не закончен, – произнёс голос мозгового центра корабля, нейтральный и говорящий прямо в ухо каждому. – В моей памяти нет прецедента использования оружия такой мощности и такого типа. Не было и прецендентов встречи с цивилизациями такого характера. Трудно судить о последствиях. Разрушения кажутся полными, но окончательная оценка не может быть выведена, возможно, для этого должны пройти века.

Мартин ожидал это. Он мечтал об неожиданно уцелевших из цивилизаций, прячущихся в падающих валунах, скрытых в гальке, о лестничных богах, зарывшихся глубоко в почву и ожидающих шанса перестроиться.

– Правосудие свершилось. И это несмотря на то, что вы голосовали больше, чем того требовалось. Но решение было принято, и вы внедрили Закон.

– Мы просто хотели знать, как можно больше, – сказал Ганс.

– Это естественно, – согласился голос.

– Почему же вы отмалчивались? Нам же необходимо было это знать, – настаивал Ганс. Казалось, он ожидал чего‑то финального. Наконец‑то, определилось то, в чём Мартин был реалистичнее, чем Ганс – общении с момами и мозговый центром корабля.

– Если бы мы сообщили вам большее, вы тогда решили бы остановиться и голосовали бы ещё дольше.

– Есть ли у нас выбор сейчас? – спросил Мартин.

– Ваша альтернатива – продолжать жить. Как и обещали, мы возвратим вас в вашу солнечную систему, или любую другую, которую вы выберете, с подходящими для вас условиями.

– Это будет уже другой этап, другая часть путешествия, – сказал Мартин. Он взглянул на Ганса.

Ганс подошёл поближе к сфере.

– Я решил, что моё время, как Пэна, закончилось.