В этот самый момент он вдруг явно осознал, что он не прав – соглашаясь с момами и не требуя полной открытости. Права Ариэль.

Мартин глубоко вздохнул. К нему подошёл Ганс. Стефания Перо Крыла и Гарпал Опережающий Время сидели рядом на скамейке, но не смотрели на Мартина. Но как только Мартин собрался уйти, Стефания подняла голову и презрительно произнесла:

– Радуйся, они пока что преданны тебе.

Мартина бросило в жар. Он так резко повернул голову, что ощутил острую боль:

– Чёрт побери, что ты хочешь этим сказать?

Стефания поднялась со скамейки и какое‑то время молча поправляла свой комбинзон. Наконец она произнесла:

– Извини, Мартин. Это переутомление. Я не хотела быть саркастичной.

Однако злость Мартина не проходила с той же лёгкостью. Но взглянув на Ганса, он поджал губы и покачал головой:

– Я тоже извиняюсь, – пробормотал он и быстро вышел из столовой.

* * *

Спустя пять дней, когда «Спутник Зари» вошёл в первичное облако, окружающее Полынь, перед детьми встали новые задачи – решить бесповоротно и окончательно, является ли, по их мнению, система источником машин‑разрушителей и следует ли разбивать Корабль Правосудия на два – «Черепаху» и «Зайца».

Всю десятидневку гнетущего торможения дети непрерывно тренировались. Мартин с нетерпением ждал времени, которое он проведёт в корабле‑челноке – с пониженным давлением объёмных полей. Хаким настойчиво торопил исследовательскую команду, стремясь поглотить как можно больше информации о Полыни, перед тем как они смогут обратиться к дистанционной связи с ней.

Хаким, вероятно, мог пролить свет на нерешённые проблемы, касающиеся пяти тёмных масс, вращающихся вокруг звезды по почти идеально циклическим орбитам.

Мартин в полном одиночестве размышлял о предстоящем, стараясь наметить план будущего сражения. Он не видел Терезу восемнадцать часов, не спал тридцать. Сейчас было не до занятий любовью.

Дети тренировались без него. У Мартина оставалось совсем немного времени – несколько часов. Необходимо было оставить время для последнего практического занятия и для тренировки вне Корабля Правосудия – до того, как они войдут в первичное облако.

Они летали уже пять с половиной лет, и всё же, на корабле чувствовалась зарождающаяся паника, что только доказывало их человеческую природу. Мартин не мог отделаться от впечатления, что момы специально подстроили столь бесславное для детей последнее занятие, чтобы внести панику в их ряды перед началом настоящего сражения…

Но он не мог допустить никакой паники. В конце концов, момы могли быть так равнодушны в последнем с ним разговоре только потому, что полностью полагались на рвение детей свершить Правосудие. Выполнить свою Работу.

Он взъерошил свои потные спутанные волосы. Случались моменты, когда размышления давались ему с большим трудом. Он свернулся клубком на полу, закрыл глаза и постарался сосредоточиться, проигнорировав собственное опустошение и желание обладать Терезой.

В конце концов, несмотря на смятение ему всё же удалось составить окончательный план сражения.

Пэн отвечал за правильную стратегию и верный выбор тактики ведения боя. Пэн и Кристофер Робин должны были учитывать и мнения детей, но в данном случае – не непосредственно, а через дивизионных командиров, которых на корабле насчитывалось пятеро. Каждый из них имел в подчинении пятнадцать‑шестнадцать детей, и каждой такой команде предстояло выполнить своё определённое задание. Две команды оставались на «Зайце», трём следовало лететь на «Черепахе».

«Черепахе» поручалось выполнить главное задание.