– Я весь во внимании.

– Момы ничего нам не говорят…

– О, я вижу привычка обвинять момов становится всё более и более популярной, – пробормотал Мартин.

Дженнифер моргнула:

– Но ведь это правда. К примеру, они не объясняют нам, как преобразовывают простое вещество в антиматерию. Или – как они простое вещество сжимают до нейтрониума. Или как работает связь «ноуча», не опасаясь перехвата информации.

– Им просто кажется, что нам и не нужно этого знать.

– По‑моему, даже любознательность – уважительная причина.

– Не спорю.

Мартин знал, что его способности работы в момерафе были ниже, чем у Дженнифер. Она была явно способнее, более восприимчива к нововведениям, на корабле она уступала, пожалуй, только Джакомо Сицилийцу.

– Наблюдая за момами, я проанализировала некоторые вещи. Я имею в виду методы Благодетелей – то, что они делали на Земле и на Центральном Ковчеге. Да и на Марсе тоже. Они умеют основательно изменять состояние материи – это ясно, как день. И умеют превращать материю в антиматерию. Но не думаю, что они могут изменить кривизну пространства или вращать галактики – для этого нужно уметь превышать скорость света, а этого они, кажется, не умеют делать.

– Так, с этим разобрались. Давай дальше.

– Принцип работы момерафа, – я имею в виду чисто формальную сторону, не психологическую, – строится на так называемой теории информации, связанной с физиологий человека. Есть аргументы и против этой теории, но я ещё не работала над ними.

Мне непонятно, на что надеятся момы, готовя инструкции для тренировочных занятий. Как их воспринимать? Итак, мы обязаны знать лишь конкретные вещи, – такие, к примеру, как ремонт автоматической системы связи в случае поломки корабля в бою. Но это же смешно! «Спутник Зари» саморемонтируется, а бомбардировщики… Правда, я догадываюсь, что они просто не хотят, чтобы бомбардировщики приближались к их кораблю в случае, если они превратятся …

– Не продолжай, я всё понял, – Мартину не терпелось перейти к следующему вопросу обсуждения.

– Хорошо, возвращаемся к разговору о превращении в антиматерию. Я думаю, они имеют доступ к информационной структуре частиц, то есть к той информации, которую несёт каждая частица. Если это действительно так, то они могут вмешиваться в работу так называемых привилигированных каналов. Хотя «каналы», конечно, в данном случае слово неподходящее. Я назвала бы это привилигированным отрядом частиц… но…

Мартин посмотрел на неё в упор.

– Несколько наиболее радикальных теоретиков на Земле предполагали, что «пространство‑время» представляет из себя гигантскую матрицу, информация в которой передаётся мгновенно привилигированными отрядами частиц по их каналам, а бозоны, … ну фотоны и тому подобное, передают информацию со скоростью не большей скорости света. Вспомни, барионы, мезоны, гипероны – частицы, которые можно превратить в нуклоны, не увеличиваются при расширении Вселенной. Они привязаны только к космическому времени. Но бозоны – фотоны и так далее – в некоторых отношениях очень даже привязаны и к пространству. Когда Вселенная расширяется, длины их волн увеличиваются. Привилигированные отряды не привязаны к «пространству‑времени» вообще. Так вот их частицы могут передавать конкретную специфическую информацию. Особый вид космической бухгалтерии. Благодетели, кажется, знают, как обнаруживать подобные отряды частиц и контролировать информацию, которую они несут.

– Я ничего не понял, Дженнифер.

Дженнифер вздохнула, присела на корточки рядом с Мартином, и начала объяснять снова, помогая себе жестами:

– Частицам необходимо знать определённые вещи, если только слово «знать» можно использовать здесь в его прямом смысле.