Сердце мое? – сказала она. – Но стук колесницы

Был мне знакомый, был подлинно Налев… А Наля не вижу.

Или Варшнея искусство его перенял? Или открыли

Боги его царю Ритуперну?» Так Дамаянти

Мучилась тяжким сомненьем; вот, наконец, обратяся

К верной Кезине, служанке своей, она ей сказала:

2

«Слушай, Кезина, поди и проведай, кто в колеснице

Так угрюмо сидит один, лицом некрасивый,

Руки короткие? С ним заведя разговор, постарайся

Выспросить, кто он? Меня подозренье тревожит: не сам ли

Наль таится под этим уродливым видом? Ты вот что

Сделай: с ним говоря, повтори, как будто случайно,

Те слова, которые всюду браминам велела

Я повторять; увидишь, не даст ли какого ответа

Он на них, и ежели даст, то все, что ни скажет,

Ты заметь и мне передай». Кезина к Вагуке

Тотчас пошла; Дамаянти ж, на прежнем месте оставшись,

Свеpxy смотрела на них. Кезина, приближась к Вагуке,

Так сказала ему: «Благородные гости, будь в добрый

Час вам приезд ваш в Видарбу; царская дочь Дамаянти

Мне приказала узнать, зачем вы здесь я откуда?»

«Мы из Айоды, царю Ритуперну подвластного царства, —

Так Вагука сказал. – Узнав от брамина, что будет

Снова супруга себе выбирать Дамаянти, айодский

Царь на своих быстроногих конях, которыми правлю

Я, сюда прискакал, чтоб явиться с другими на выбор».

«Ты не один при царе; вас двое; кто твой товарищ?

Кто ты сам, и откуда, и как к царю Ритуперну

В службу вступил?» – «Мой товарищ Варшнея, бывший конюший

Наля; меня называют Вагука; что я не красавец,

Это ты видишь; служу у царя на конюшне, но мог бы

Также служить и на кухне, ибо я столь же искусен

Вкусную пищу готовить, как править конями». «Скажи ж мне, —

Снова спросила Кезина его, – не дошла ль до Варшнеи

Весть какая о Нале? И сам ты об нем не слыхал ли?»

«Налевых бедных детей, – Вагука сказал, – проводивши

К деду и царских коней оставив в Видарбе, Варшнея

В службу вступил к царю Ритуперну. О участи Наля

Он не знает, и нет на земле никого, кто о ней бы

Что-нибудь знал; под видом чужим, в неведомом месте

Царь укрывается. Наль один на свете о Нале

Знает, да та лишь одна, кто с Налем одно; никому он,

Кроме ее, не открыл своих таинственных знаков».

«Но (сказала Кезина) брамин, посетивший Айоду,

Встретясь с тобою, тебе повторил слова Дамаянти:

«Где ты, игрок? Куда убежал ты в украденном платье,

В лесе покинув жену? Она, почерневши от зноя,

В скудной одежде, тобою обрезанной, ждет, чтоб обратно

К ней ты пришел, о тебе лишь тоскует она и ни разу

Сна не вкусила с тех пор, как, себе на погибель, заснула

В том лесу, где тобой так безжалостно брошена.