|
Потом он расставил на ней двадцать четыре маленькие бутылочки виски: двенадцать пшеничного против двенадцати шотландского. — Это еще что? — Выдумка доктора Гассельбахера. Мне хочется, чтобы мы сыграли одну партию в память о нем. Тот, кто берет шашку, ее выпивает. — Хитро придумано, мистер Уормолд. Так как я играю лучше, я больше пью. — А потом я вас догоню — и в выпивке тоже. — Я бы предпочел играть обыкновенными шашками. — Боитесь остаться битым? Или голова у вас слабая?. — Голова у меня не слабее, чем у других, но, выпив, я могу вспылить. Мне было бы неприятно поссориться с будущим тестем. — Милли все равно не выйдет за вас замуж, Сегура. — Это нам еще надо обсудить. — Вы играете пшеничным. Пшеничное крепче шотландского. У вас будет преимущество. — Я в нем не нуждаюсь. Я буду играть шотландским. Сегура повернул шашечницу и сел. — Почему вы не снимете пояс? Вам будет удобнее. Сегура положил пояс с кобурой на пол возле себя. — Ладно. Я буду сражаться с вами голыми руками, — сказал он весело. — Пистолет у вас заряжен? — Конечно. Мои враги не дадут мне времени зарядить пистолет. — Убийцу Гассельбахера нашли? — Нет. Он не из уголовного мира. — Это Картер? — После того что вы мне сказали, я, конечно, навел справки. Во время убийства он был с доктором Брауном. А разве мы можем не верить президенту Европейского коммерческого общества? — Значит, и доктор Браун числится у вас в списке? — Разумеется. Ну, а теперь начнем. Как это знает каждый игрок, шашечница пересекается по диагонали надвое «большой дорогой»: это линия обороны. Тот, кто держит под обстрелом эту черту, берет в свои руки инициативу, пересечь ее — значит перейти в атаку на противника. Сегура выбрал дебют «Вызов» и уверенно начал игру, двинув бутылочку в центр доски. Он не обдумывал ходов; он едва глядел на доску. Раздумывал и медлил Уормолд. — Где Милли? — спросил Сегура. — Ушла. — И ваша прелестная секретарша тоже? — Да, они ушли вдвоем. — Положение у вас с самого начала неважное, — сказал капитан Сегура. Он ударил в центр обороны Уормолда и выиграл «Старого Тейлора». — Ну что ж, выпьем первую, — сказал он и осушил бутылочку. Уормолд отважился на ответный маневр, чтобы взять противника в клещи, и сразу же потерял еще бутылочку, на этот раз — «Старого Форестера». На лбу Сегуры выступили капельки пота; выпив, он откашлялся. Он сказал: — Уж больно смело играете, мистер Уормолд. — Он показал на доску. — Вам следовало взять ату шашку. — Можете меня фукнуть, — предложил Уормолд. Сегура призадумался. Он сказал: — Нет. Лучше уж вы берите мою шашку. Марка была непривычная — «Кэрнгорм»; виски обожгло Уормолду язык. Некоторое время они играли с необычайной для них осторожностью и не брали друг у друга шашек. — А Картер все еще живет в «Севил-Билтморе»? — спросил Уормолд. — Да. — Вы установили за ним слежку? — Нет. Какой смысл? Уормолд цеплялся за бортовое поле, настаивая на своем уже отбитом обходном маневре, но шансов у него оставалось немного. |
