— Послушай, Артур, — сказал я, — но кое-что произошло после этого. Мы там встретили питомцев, которые были чем-то сродни нашим скакунам. Это такие странные создания, похожие на сороконожек.

— Сколотуры, да, — кивнул Кемизов.

— Вот-вот, верно: сколотура. И она была с нами. И вот ей амулет упал в пасть, после чего она сбежала. Я-то думал, что она прибежит к вам.

— Да нет, — покачал головой Кемизов. — Скорее всего, где-то проснулась кровь прямой ветви, и сколотура, верная клятве и служению, отдаст его лишь представителю основной крови, то есть главной ветви.

— А вы не знаете, кто это? — удивился я. — Вы разве не все вместе уходили?

— Нет, — покачал головой Кемизов. — Мы-то с вами не знаем, но нам передавали из поколения в поколение, что там была ужасная паника. Спасались, кто как мог. И куда и когда пропала внучка Кемиза, который закрывал вместе с вашим предком портал и спасал Агни, из тех людей, кто дошёл сюда, никто не знает. То есть её либо настолько хорошо спрятали, что невозможно было отыскать, либо куда-то увезли в неизвестном направлении. Но если кровь проснулась, то я без претензий. Это значит, что где-то возродилась наша прямая кровная линия. И, наоборот, для меня это очень добрая весть.

Мы — тохары. И некогда у нас была своя империя. Я сейчас смотрел на Артура Кемизова, на своего отца, на Аркви и понимал, что именно сейчас, сидя в этой самой выдолбленной в пещере таверне, мы не просто устроили привал на пути к нашим родовым землям. Нет. Мы начали какой-то новый отсчёт, новую страницу не только нашей судьбы, но всей нашей Тохарской империи.

— Артур, — сказал я, — вот императрица отдаёт нам наши же земли, при этом организовывая новые дворянские роды Российской империи.

— Так, — кивнул Кемизов, мгновенно став серьёзным. — И что ты хочешь по этому поводу спросить?

— А вот если бы была возможность вернуться в Тохарскую империю полноправным представителем рода, тохаром, вы бы вернулись?

Кемизов некоторое время смотрел на меня молча. Затем достал трубочку, кисет, забил в него табак. Отец потянулся к нему и дал огоньку, чтобы Артур раскурил трубку. Затем тот сделал пару затяжек, посмотрел на меня и вдруг рассмеялся.

— То есть должно было пройти четыреста лет, — сказал он сквозь смех, — чтобы кто-то из Аденизов вновь пробудил в себе амбиции правителя.

— Да ничего я не пробудил, — ответил я. — Я просто интересуюсь.

— Нет-нет, напротив, — Кемизов снова стал серьёзным. — Я говорю это не с сарказмом. Просто ты пойми: далеко не каждый человек может править. Многие не способны на это. Тут нужно иметь особый склад ума. Далеко не каждый человек может и способен объединять вокруг себя людей. И далеко не каждый правитель, да и просто человек во власти, способен находить и правильно расставлять те ключевые фигуры, которые ему помогут и будут его опорой.

Он снова затянулся, посмотрел в камин, на пламя, и затем обернулся к нам.

— Твой отец, — сказал Артур, перевёл взгляд с меня на отца, хохотнул, — да простит он меня на откровенность, он — хороший воин, хороший боевой товарищ, но как политик он у тебя никакой. Вот в морду дать — это всегда пожалуйста. А вот как разбираться с чем-то, думать, соображать хотя бы полчаса перед тем, как в морду дать. Это не его профиль. И брат у тебя старший такой же. Вот он весь в отца. А в тебе…

Артур задумался, выпуская дым колечками.