– Слушаю, дедушка.

Он укоризненно показал пальцем на тюфяк.

– Неужели ты не могла предложить гостю ничего лучшего? Подготовь одну комнату для дома Гейвина и еще одну – для герцогини Хамерфел и ее родственницы.

– Мама и Флория едут сюда? – с замиранием в голосе спросил Конн.

– Ну раз вы оба – под моей крышей, то почему бы и им не бить здесь? – вопросом на вопрос ответил Сторн. – Вы же не считаете крестьянскую хижину достойным местом для проживания вашей матери и невесты Аластера? Вряд ли замок Хамерфел может принять их. Это я пригласил их во Врата Сторна.

Выразительным взглядом Аластер заставил Конна молчать.

– Разумеется, ваи дом. Мы в высшей степени признательны вам за гостеприимство.

Конну оставалось только надеяться, что лорд Сторн не узнал то, что он добавил про себя:

«Особенно если учесть, что такая нужда у нас возникла только благодаря вам».

Но тот если и понял, то не подал виду. Он просто сказал:

– Поскольку нам есть о чем поговорить, то лучше делать это в удобной обстановке. Я уже достаточно нагулялся под снегом. Действуй, девочка, – обратился он к Ленизе. – К приему гостей мы должны подготовиться в лучшем виде.

– Неужели осмотр границ – такая трудная вещь? – спросил Аластер, и Конн понял, что тот ничего не знает о последних поджогах. Когда лорд Сторн покинул комнату, он рассказал обо всем брату, думая при этом:

«Возможно, для Аластера действительно лучше жениться на Ленизе. Она, по крайней мере, знает обычаи Хеллеров и может заставить его следовать им».

– А ты уверен, что наша мать и Флория будут здесь в безопасности? – спросил Конн, окончив рассказ.

– За Флорию не бойся, – беспечно ответил Аластер. – Она в этой вражде не участвует.

– Домна Эрминия тоже будет в безопасности, – добавил Гейвин, – раз король Айдан знает, что она здесь. Он не допустит, чтобы нам причинили вред, поэтому, на мой взгляд, повода для беспокойства нет.

Эти слова успокоили братьев, более влиятельного защитника, чем король, они не знали.

Конн возвратился в деревню возле развалин Хамерфела и провел утро, обследуя лошадь, на которой Аластер так быстро добрался до замка. В полдень он проводил Эрминию и Флорию до Врат Сторна. К его облегчению, Лениза, похоже, сразу же понравилась Эрминии, ведь если бы его мать вдруг невзлюбила ее, все очень усложнилось бы. На Флорию же он боялся поднять глаза, тем более – заговорить с ней. Сама мысль о том, что он волен теперь жениться на ней, не умещалась в голове.

И Флория тоже что‑то заметила, поскольку за обедом села рядом с Конном и уделяла ему повышенное внимание. Конн был на седьмом небе, хотя про себя подумал, не благодарить ли Гейвина за столь явные изменения в ее отношении к нему?

Ответ на этот вопрос последовал очень скоро. Когда они расселись за глинтвейном в комнате на верхнем этаже замка, Флория прямо и честно заявила:

– Насколько я понимаю, Аластер, ты больше не собираешься на мне жениться?

Аластер сглотнул и весь напрягся.

«Даже в Тендаре не могут научить изысканно обманывать своих нареченных, несмотря на весь их этикет», – с удивлением подумал Конн.

– Я всегда тебя очень уважал и буду уважать, дорогая кузина, – начал Аластер, – но…

– Не утруждай себя, Аластер, – мягко произнесла Флория. – Я намерена освободить тебя от обещания, которое к тому же официально никогда так и не было дано. Я просто хочу, чтобы всем присутствующим было ясно: мы оба желаем этого.

– Оба? – просияв, вздохнул Аластер.