Пустой холл.

Решила было, что ослышалась, но шепот опять долетел... из подсобки в холле в нескольких шагах. Дверь слегка приоткрыта, голос определенно мужской...

– Видишь? Я же тебе говорил, что не больно. Ну... Приятно ведь, правда?

Сглатывая чуть не задушивший ее комок желчи, Алисия потянулась к двери. Приблизившись к дверной ручке, пальцы задрожали, как листья на ветру, с усилием схватили, дернули.

Перед глазами мелькнул быстрый кадр: белый мужчина средних лет – доброволец, в последнее время нередко встречавшийся, которого она пока не знает по имени, – сощурился на внезапном свету, сунув руку в трусики чернокожей девочки лет четырех, не больше – Канессы Джексон.

Окружающий мир в тот же миг засветился, словно на передержанной видеопленке, в ослепительном свете Алисия услыхала свой собственный бешеный вопль, круто развернулась на сто восемьдесят градусов, остановилась перед стенной нишей с пожарным гидрантом и химическим огнетушителем. Руки рванули стеклянную дверцу, схватили баллон, размахнулись, метя в мужчину. Тот присел, но все‑таки не успел. Она шарахнула его сбоку в висок, он, шатаясь, пытался бежать в одну сторону, Канесса бежала в другую, Алисия его догнала, ударила по голове, по спине, сшибла с ног, колотила и колотила, пока...

– Алисия! Алисия, боже мой, вы убьете его!

Чьи‑то руки схватили ее, стараясь удержать, но она отступать не желала. Хотела убить. Хотела увидеть его мертвым.

– Алисия, прошу вас!

Реймонд. Она прекратила сопротивление. Взглянула на окровавленного мужчину, который со стонами ползал у нее под ногами. Вдруг почувствовала тошноту и попятилась, не выпуская из рук огнетушителя, выдохнула из последних сил:

– Звоните 911.

– Зачем? – спросил Реймонд. – Что случилось?

В глазах ошеломление и тревога. Он никогда ее такой не видел. Конечно. Никто не видел. Такой она никогда не была. Причем дело вовсе не кончено. Кровь по‑прежнему стучит в ушах боевым барабаном. Неизвестно, кто больше напуган – подонок на полу, Реймонд или сама Алисия.

– Вызывайте полицию! Пусть заберут мерзавца и запрут в камере! Сейчас же!

– Хорошо, – сказал Реймонд, поворачивая назад, – только успокойтесь, Алисия, ладно? Возьмите себя в руки.

– И отыщите Канессу Джексон. Пусть сестра ее осмотрит. Надо убедиться, все ли с ней в порядке.

Когда он ушел, она повернулась к подонку. Гнев улегся, тошнота прошла.

– Эй, ты, – процедила сквозь зубы Алисия, изо всех сил удерживаясь, чтоб еще пару раз не ударить его. – Оставайся на этом самом месте, или, помилуй бог, я убью тебя.

7

Расставшись с Хорхе – обсудив, как подобраться к Рамиресу, и обговорив причитающуюся Джеку долю выручки, – последний направился на восток через Пятую авеню к Марри‑Хилл.

Район немного напоминал его собственный – городские особняки, редкие деревья. Хотя Марри‑Хилл гораздо старше. Во времена революции здесь стояла ферма Роберта Марри. Когда район Джека еще оставался «деревней», эти места между Парком и Пятой уже обживали известнейшие представители нью‑йоркского высшего общества.

Кажется, Марри‑Хилл меняется. На многих величественных старых зданиях заметны скромные гравированные таблички с названиями всевозможных «инкорпорейтед». За окнами просматриваются суетливые архитектурные, дизайнерские конторы, бутики, рекламные агентства.

Джек с другой стороны улицы нашел указанный Алисией адрес. Трехэтажный кирпичный фасад, угнездившийся среди рядовой однотипной застройки Тридцать восьмой улицы, все равно выделялся бы, даже без листов фанеры, привинченных к окнам болтами. Потому что перед ним был двор.

Ну, не настоящий двор, даже не маленький дворик перед крошечным домиком родителей Джека в Джерси.