Говорят, болезнь Альцгеймера[23] наследуется по семейной линии, чего Сэм боялся до потери сознания. Всякий раз, забыв то, что должен был помнить, пугался, не начинается ли.

Мурашки по спине пробирают. Будем надеяться, у него хватит мозгов сунуть в рот дуло «тек‑9», прежде чем уподобиться матери.

– Джейни, я тебя предупреждаю!

– Что это за Джейни, ма, черт побери? – тихо пробормотал он.

– Последняя воображаемая подружка, – ответил голос у него за спиной.

Ох, Карен, пропади все пропадом.

Сэм оглянулся на старшую сестру, стоявшую в дверях. Почти весь проем занимает. Боже правый, сестричка, вечная хиппи, в самом деле в последнее время адски расползлась. Давно уже отрастила второй подбородок, теперь, кажется, во всю прыть продвигается к третьему. Вдобавок если уж красишь волосы, то хоть крась. Длинные седые корни над длинными рыжими лохмами – неужели так выглядят все постаревшие цыпочки‑хиппи?

– Тебе было б хорошо известно про Джейни, – заметила Карен, – если бы ты почаще заглядывал.

– Перестань, – буркнул он. – Заглядываю, когда можно. Не вижу, чтоб ты приезжала каждый месяц с чеком.

Аргумент старый, до тошноты надоевший. Лечебница находится в Нью‑Брунсвике, штат Нью‑Джерси. Карен живет в соседнем городе. Бейкеру надо пилить из Нью‑Йорка.

– Ты что, сел на диету? – кивнула она на бутылочку сельтерской.

Угу. Кто же лучше тебя понимает в диетах.

– Нет. Просто пить хочется.

Совсем ни к чему ей рассказывать, что он лечит жестоко отбитую почку, без конца пьет, промывает. Отливая, всякий раз видит красное – в жидкости и в воображении. К врачу не обращался, но почему‑то считает, что кровотечение из ноющей правой почки не так уж и плохо.

Сестра подошла поближе, вглядываясь ему в лицо.

– Что это у тебя с носом?

– Кажется, сломан. В пятый раз. Только теперь совсем безнадежно.

Этим он тоже обязан тому самому типу, таксисту, или кто он там такой. Счет немалый.

Впрочем, послужит уроком не попадаться врасплох. Больше такого не повторится. А они обязательно еще разок встретятся.

Я об этом позабочусь.

И на сей раз в игру вступит нож с бритвенным лезвием...

– Нечаянно на дверь наткнулся.

– Нет, Сэм. Тебя кто‑то ударил. – Карен забеспокоилась, хотя вовсе не из‑за брата. – Кенни тоже избили?

– Кенни в полном порядке.

Правда, лучше бы за рулем фургона сидел Кенни вместо Чака. Кенни тот самый таксист не провел бы.

– Надеюсь. Не знаю, куда ты его на этот раз втянул, но если с ним хоть что‑нибудь случится...

Втянул в славное дельце. Потому что родня. Потому что надо заботиться о своих.

То же самое можно сказать и про других ребят из команды. Со всеми он в свое время работал. Сложилось небольшое братство. Когда им попадается в руки дело вроде клейтонского, зовут Сэма.

– Он взрослый мужчина, Карен.

– Все равно мой мальчик, – сморщилась она.

Ох, нет. Только без очередной слезной сцены.

– А ты делаешь из моего малыша какого‑то зверюгу. Никак не пойму, почему он к тебе привязался.

– Может быть, потому, что на протяжении пары лет никого у него в жизни не было, кроме меня.

– Ты отправил его на флот!

– Я ни к чему его не принуждал. Просто он не хотел уподобиться слизнякам, которые шмыгают туда‑сюда через турникет в вашем доме. Хотел обрести немножко уверенности. На флоте превратился в мужчину.

– В мужчину? В проклятого наемника! Если с ним что‑нибудь произойдет, Сэм, я тебя буду считать виноватым.