Алефтина тем временем положила на краешек моей тарелки вилку, с парой наколотых на неё маслят, а я даже не успел заметить, как же она сумела их победить…

— Ничего особенного, если не считать слухов, о которых знает вся столица. Судя по ним, здесь в Камышине у меня есть две любовницы. Купеческие дочки, в девичестве носившие фамилию Липатовы. А недавно они родили мне деток — мальчика и девочку. Одарённых. Теперь в столице про это только глухонемой не знает.

Пока я говорил, обе мои красавицы бледнели, а их глаза наполнялись слезами.

Выдержав паузу, когда шмыганье носом уже стало очевидным, но в рыдания ещё не перешло, я поинтересовался:

— Чему предстоящий плач посвящён?

— А как же ты?

— Я здесь. Кто не полный дурак, тот всё поймёт.

— А мы?

— А я не знаю, по какой причине вы сидите и нюни распускаете. Где?

— Что где?

— Не что, а кто. Где мои дети, я вас спрашиваю! — спросил я со строгостью, пристукнув ладонью по столу.

О! Вот такой язык купчихи отлично понимают. Мухами разлетелись по своим дворам, чтобы вскоре обратно, в сторону моего особняка, помчались кавалькады, возглавляемые двумя разноцветными колясками. Что характерно — синей и красной.

В отличии от своих мамок детки даже не думали плакать. Лежат себе в нарядных пакетиках на разосланном по дивану пледе, ручонками перебирают и к разговору прислушиваются.

— Когда ты про чайную написал, мы как раз думали, кого из рестораторов к нам пригласить, чтобы заведение в центре посёлка сразу под будущего владельца оформить. А тут твоё письмо и тонны чая, да какого! Батюшка до сих пор не может выбрать, какой же сорт ему больше нравится, настолько они все хороши.

— Мы решили, что ты будешь не против, если первая чайная у нас в Средиземноморье появится. Пока нам кажется — не прогадали. Пустых столиков под вечер почти не бывает и людям нравится. На неё прямо отсюда можно посмотреть. Мы там весь двор разноцветными фонариками украсили.

— Ой, кажется к тебе кто-то едет, — отпрянула Алефтина от окна, словно чёрта за стеклом увидела.

— Ага. Похоже князь Гончаров решил нас своим присутствием почтить, — увидел я уже знакомый княжеский кортеж, решив посмотреть, что её напугало.

— Надо детей домой унести, — всполошилась Аля.

— Стоять! Дети крещёные?

— Нет ещё, через неделю собирались крестить.

— Вот и пусть лежат, как лежали. Сейчас я их с крёстным папкой знакомить буду, — развеселился я, сообразив, что князь мне в такой мелочи не откажет. Должки за ним куда как серьёзнее имеются, — Лучше пошли кого-нибудь до дирижабля, пусть все бутылки их бара сюда тащат.

— Князя Гончарова… В крёстные… — чуть слышно прошелестела Валентина.

— Угу. И пусть после этого в Камышине хоть кто-то на вас косо посмотрит!

Глава 147

Резко сорваться с места и лететь к границе меня подвигло неприятное предчувствие.

Сначала я на это сообщение внимания не обратил. Железнодорожная авария в связи с сезонным сходом оползней под Пашково, что находится примерно на половине пути между Благовещенском и Хабаровском. Якобы, всё связано с осенними дождями и выходом из берегов реки Хинган.

Не прошло и полчаса, как мнение у меня поменялось. Стали приходить уточнённые детали происшествия. Почти весь состав перевозил мою технику и боеприпасы к ней. Четыре самоходные установки, артиллерийские буксировщики, армейские полноприводные грузовики и пять грузовых вагонов не добрались до места назначения. Ещё и железнодорожные пути разрушены.