|
Наконец мы договорились на шесть часов, и я позвонил Рэкилу в контору и получил от него подтверждение. Генри Джеймсон Хитс в это утро снова был на первой странице «Газетт», но не в связи с убийством. Он еще раз отказался открыть имена жертвователей, предоставивших средства для залога за обвиненных коммунистов, и, очевидно, он собирался стоять на своем независимо от того, сколько на него выльют помоев. Ежедневный отчет о расследовании убийства Рэкила перекочевал на седьмую страницу, но пищи для размышлений в нем было – кот наплакал. Что касается меня, то проведя час на телефоне, разыскав Сола Пензера, Фреда Даркина и Орри Кэтера и сказав им по паре слов, я вполне мог бы отправиться даже на стадион. Вулф оставил мне множество инструкций, но я не мог действовать по ним, пока клиенты тоже не согласились придерживаться их. Первой ровно в шесть появилась миссис Рэкил. Минутой позже из оранжереи спустился Вулф, и она принялась за него. Она вбила себе в голову, что именно Вулф несет ответственность за гнусные сплетни, которые распустила Файфи Гоухин о ее покойном племяннике, поскольку все было произнесено в его кабинете, и что он, Вулф, собирается в связи с этим предпринять? Почему он до сих пор не велел арестовать ее? Вулфу довольно долго удавалось сдерживаться, но тон его становился все резче, и, когда наконец прозвенел звонок и я улизнул с переднюю, Вулф уже закипал, как чайник. Я впустил Рэкила, который протрусил мимо меня в кабинет на своих коротеньких ножках, кивнул Вулфу, поцеловал жену в щечку, опустился в кресло, вытер длинное узкое лицо носовым платкам и утомленно спросил: – Ну что? Пришли вы с ними к чему нибудь? – Нет. – Вулф был краток. – Пока ничего. – Так и что же за важный вопрос? – Скажу прямо, без обиняков. Мне надо знать, хотите ли вы узнать правду настолько, что готовы за нее заплатить, и если да, то какую сумму? Рэкил посмотрел на жену: – О чем он говорит? – Мы еще этого не обсуждали, – сказал ему Вулф. – Мы занимались вопросом, который подняла ваша жена и который я посчитал незначительным. Мой вопрос… возможно мне бы стоило назвать его советом. Я могу предложить его вам. – Что? – Сперва я объясню, на чем он основывается. – Вулф откинулся назад и полузакрыл глаза. – Вы слышали, как вчера я сказал им, пятерым, почему предполагаю, что один из них подменил капсулу. Исходя из этого предположения, в ходе дальнейшего разговора с ними, я сделал другое умозаключение, которое вкратце сводится к следующему: весьма маловероятно, что подмена, при тех обстоятельствах, могла быть совершена незаметно. Для этого требовалось совпадение выдающегося проворства и недюжинного везения, а я не могу поверить в такое совпадение без веских доказательств. Итак, предположив, что подмена сделана в ресторане, я также предположил, в качестве рабочей гипотезы, что один из остальных видел и знает, кто это сделал. Короче говоря, что там был свидетель убийства. Печальное лицо Рэкила не засветилось интересом. Губы его сморщились, сделав еще более резкими опущенные уголки рта. – Возможно, и был, – допустил он, – но какой из этого толк, если он не заговорит? – Я предлагаю заставить его заговорить. Или ее. – Как? Вулф потер подбородок большим и указательным пальцами. Он перевел глаза на миссис Рэкил, потом вновь на ее мужа. – Такого рода методы, – сказал он, – требуют особого подхода, основанного на деликатности, осторожности и скрытности. Я изложил бы это так. Я не собираюсь утраивать заговор, чтобы обвинить в убийстве человека, который его не совершал. |
