Изменить размер шрифта - +

     - Я что-то никак не допру...
     -  Вы  обязаны  допереть,  -  сурово  произнес  Безил.  -  Надеюсь,  вы
понимаете, что сотрудники ВР-тринадцать имеют  право  ходить  где  угодно  и
когда угодно?
     - Да, конечно, виноват! - ответил человек в каске. - Я в ПВО только  со
вчерашнего дня. Два налета  подряд  -  просто  блеск!  -  Не  успел  он  это
проговорить, как сирены дали  отбой.  -  Ах,  так  это  просто  розыгрыш!  -
воскликнул он.
     Этот тип слишком жизнерадостен для служебного лица в первые часы войны,
решил  Безил.  Жупел  газовой  атаки  не  произвел  на  Пупку   достаточного
впечатления: она едва слушала от страха;  пожалуй,  стоит  испытать  его  на
более восприимчивом слушателе.
     - Не вешайте носа! - сказал Безил. - Возможно, в эту  самую  минуту  вы
вдыхаете мышьяковый газ. Следите за своей мочой ближайшие дни.
     - Ни хрена себе! Как, бишь, вы сказали, вас зовут?
     - ВР-тринадцать.
     - А вы что, занимаетесь газом?
     - Мы занимаемся всем.  Бывайте  здоровы.  Он  повернулся  и  пошел,  но
человек в каске следовал за ним по пятам.
     - А мы его учуем или как?
     - Нет.
     - Ну там будем кашлять или что-нибудь в таком роде?
     - Нет.
     - И вы думаете, они сбросили его прямо вот в эту минуту и улетели, а мы
теперь кандидаты в покойники?
     - Дорогой мой, я ничего не думаю. Ваш долг уполномоченного  ПВО  -  все
разузнать.
     - Ни хрена себе!
     Будешь знать, как кричать на меня на улице, подумал Безил.
     После отбоя в мастерской Пупки Грин собрались ее друзья-приятели.
     - Я ни капельки не испугался. Я так удивился собственной храбрости, что
у меня голова кругом пошла.
     - Я тоже не испугался, только настроился на мрачный лад.
     - А я так просто обрадовался. В конце концов все мы вот уж сколько  лет
говорили, что существующий строй обречен, правда? Я хочу  сказать,  для  нас
выбор всегда был: либо в концентрационный лагерь, либо взлететь на воздух. Я
просто сидел и думал: уж лучше взлететь на воздух, чем быть забитым насмерть
резиновыми дубинками.
     - А я испугалась, - сказала Пупка.
     - У вас всегда самые здоровые реакции, дорогая. Право, Эрчман  сотворил
с вами чудеса.
     - Ну, не уверена, что на этот раз мои реакции были такие уж здоровые. Я
поймала себя на том, что я молюсь.
     - Не может быть! Вот это уж никуда не годится.
     - Вам лучше снова наведаться к Эрчману.
     - Если только он не в концлагере.
     - Все там будем.
     - Если кто-нибудь упомянет еще хоть раз о концлагерях, - сказал Эмброуз
Силк, - я откровенно взбешусь. ("У него была несчастливая любовь в  Мюнхене,
- пояснил один из друзей Пупки другому, - там докопались, что он  наполовину
еврей, и молодца в коричневой рубашке  упекли".
Быстрый переход