– Ладно, признаюсь, что я попал сюда из будущего, а твой портрет увидел в Третьяковской картинной галерее. Подходит?

Наталья снова захохотала. Отсмеявшись, сказала:

– Тогда уж лучше признайся, что ты инопланетянин, а сюда прибыл по заданию международного инопланетного союза, пожелавшего установить связь с большевиками!

Глава 13. «Три дня в Москве»

Утром я проснулся совершенно один. Наталья исчезла – скорее всего, убежала на свою загадочную работу «ответственного секретаря» Коминтерна. Зато на тумбочке я обнаружил аккуратно сложенные, да еще и поглаженные галифе с гимнастеркой. Ну, ничего себе даёт графинюшка! Может, она и подворотничок подшила? Не догадалась. Жаль. Зато оставила кусок миткаля и иголку, в которую уже продета нитка. Вот молодец! Чего не люблю, так это протаскивать нитку в игольное ушко. Получается, Наталья Андреевна проснулась, привела в порядок моё обмундирование, а потом ушла на службу? Стало даже немного стыдно.

Довольно бодро я принялся подшивать подворотничок, раздумывая – куда бы пойти перекусить? Увы, вариантов немного. Либо попытаться купить чего-нибудь из-под полы, либо выдвигаться на Лубянку, в нашу столовую. Оба варианта имели свои плюсы и минусы. В первом случае неясно, сумею ли я приобрести за свои дензнаки что-нибудь съедобное, а во втором, более очевидном, супчик «карие глазки» уже стоял поперёк горла. Одевшись и подпоясавшись ремнём, я решил, за отсутствием зеркала, полюбоваться на себя в оконное стекло, и тогда увидел на подоконнике нечто, прикрытое салфеткой. Ух ты, а тут кружка чая (уже остывший, но ничего страшного) и два куска хлеба – один с маргарином, второй с повидлом. Из-под кружки торчал уголок записки: «Погуляй по Москве. Вернусь не раньше восьми. Н. А.».

Наташка, ты гений! Определённо, на такой можно жениться!

Уплетая бутерброды, подумал, что неплохой паёк у работников Коминтерна, да и рабочий день до восьми вечера – шикарно. Наверное, иностранные товарищи к другому графику не приучены. Может, вечерком Наталья ещё чего-нибудь вкусненького принесёт?

– Можно?

Вместе со стуком в комнату вошел Артур Артузов. Весь такой красивый, статный, в той самой кавалерийской шинели «с разговорами», да ещё и в будёновке.

Мы пожали друг другу руки, подумали – и обнялись.

– А мы тебя уже похоронили, – радостно сообщил Артур, устраиваясь на стуле.

– Как говорят – слухи о моей смерти сильно преувеличены, – парировал я. Кивнув на шикарную форму, спросил: – Где тебя так нарядили?

– Завидно? – засмеялся Артур.

– Ещё бы. Я тоже себе такую хочу.

– Получишь, только попозже, – кивнул Артузов. – Тебе пока лучше не выделяться.

– Всё-то ты знаешь, – покачал я головой. – Никаких от тебя секретов нет.

– Так я в тот день в отделе за ответственного дежурного оставался, мне телеграмму из Вологды и принесли. Бац – открытым текстом, про шишку. И разговор о том шпионе английском при мне был. Стало быть, раз ты его отыскал, тебе и разрабатывать.

– Сам-то чем занят? – поинтересовался я, точно зная, что Артузов правды не скажет.

– Да я всё больше по инспекторской части, – сделал Артур Христианович странный жест, напоминавший вкручивание лампочки. – Катаюсь туда-сюда, бумажки перебираю.

Ну да, ну да. А то я не знаю! Начальник Оперативного отдела ВЧК Артузов занимался инспекторскими проверками Особых отделов фронтов и армий.

– Прогуляться не хочешь? – поинтересовался Артузов.