От изумления и возмущения Гарри не мог вымолвить ни слова и лишь с отвращением сплюнул на землю. Но потом все же заговорил:

– Макс Бату? Вы мой враг! Вы убили сэра Кинана Гормли! – Потом, вспомнив вдруг, с кем именно он разговаривает, удивленно добавил:

– Но разве вы мертвы? Ничего не понимаю.

– Драгошани убил меня, – ответил Бату. – Он сделал это, чтобы в придачу к своему дару некроманта завладеть и моим талантом. Он перерезал мне горло и высосал все внутренности, оставив гнить мое тело. Теперь он обладает черным глазом. Я не претендую на то, чтобы быть вашим другом, Гарри Киф, но еще меньше дружеских чувств я испытываю к Драгошани. Все это я говорю потому, что могу помочь вам убить его, прежде чем он убьет вас. Это станет моей местью!

Голос Макса Бату затих, и на смену ему пришел другой.

– Меня называли Тибором Ференци, – тон его был горек и печален. – Я мог бы жить вечно. Я был вампиром, Гарри Киф, но Драгошани уничтожил меня! Я был бессмертным, а вот теперь превратился в мертвеца.

Вампир! Именно это слово возникало в игре Гормли и Кайла! Кайл предвидел появление вампира в будущем Гарри.

– И все же я едва ли могу осуждать Драгошани за убийство вампира, – сказал он.

– А я и не хочу, чтобы ты осуждал его, – голос неожиданно стал жестким, печаль мгновенно улетучилась из него. – Я хочу, чтобы ты убил его! Я хочу, чтобы этот лживый, самозванный некромант, этот неверный пес сдох! сдох! сдох! Чтобы он умер, как и я. И я уверен, он умрет, уверен, ты убьешь его, – но только с моей помощью. Только если ты... заключишь сделку со мной.

– Не делай этого, Гарри, – предостерегающе сказала Аэндорская волшебница. – Сам Сатана не может сравниться с вампиром, если речь идет об обмане и предательстве!

Гарри прислушался к словам волшебницы.

– Никаких сделок! – ответил он.

– Но я прошу так мало! – почти захныкал вампир.

– Чего именно?

– Чтобы ты пообещал мне время от времени, нечасто, когда найдешь время, беседовать со мной. Потому что нет никого, кто был бы более одинок, чем я теперь, Гарри Киф.

– Хорошо, обещаю.

Бывший вампир с облегчением вздохнул.

– Спасибо. Теперь я понимаю, почему мертвые любят тебя. А теперь слушай, Гарри: внутри у Драгошани сидит вампир! Он еще недостаточно взрослый, но растет быстро и еще быстрее обретает свойственные вампирам качества. Ты знаешь, каким образом можно убить вампира?

– Деревянным колом?

– Деревянным колом его можно лишь пригвоздить к месту. Но после ты должен отрубить ему голову.

– Я запомню это, – нервно облизывая губы, произнес Гарри.

– И не забудь о своем обещании, – напомнил ему Тибор, и голос его постепенно затих и исчез.

Несколько минут царило молчание, Гарри остался наедине со своими мыслями об ужасной двойственной природе существа, против которого ему предстояло бороться. И тут в тишине раздался голос третьего, и последнего, собеседника.

– Гарри Киф! – громко и резко заговорил последний посетитель. – Ты не знаешь меня, но, возможно, слышал что‑либо обо мне от сэра Кинана Гормли. Я – Григорий Боровиц. Я был им, но теперь меня больше нет. Драгошани убил меня, воспользовавшись черным глазом Макса Бату. Из‑за его вероломства я умер в расцвете сил.

– Значит, вы тоже хотите отомстить, – сказал Гарри. – Но неужели у этого Драгошани не было друзей? Ни одного?

– Я был ему другом. У меня были планы относительно Драгошани, большие планы.