|
Скоро мы с тобой составим этот пресловутый список. За завтраком Дуглас и Райдер попросили меня поездить с ними по поместью, показать, что мы успели сделать, и познакомить их с нашими арендаторами. Хочешь поехать с нами? Синджен посмотрела на мужа. Он хочет, чтобы она участвовала в его хозяйственных делах. Значит, до него наконец действительно дошло, что она «не собирается красть его шкатулку», и его приглашение – доказательство тому? Нет, скорее всего дело здесь в другом. Как он только что сказал, это ее деньги. Он просто не хочет ее обижать. Он пригласил ее просто из доброты. Тысяча чертей, ей не нужна его проклятая доброта! Доброта бесстрастна, как дерево. – Как нибудь в другой раз, – ответила она, бросая салфетку на тарелку и вставая со своего места. – Я хочу повидать детей и особенно Филипа. Я должна буду попросить у него прощения, а поскольку он твой сын и очень похож на тебя, мне, надо полагать, придется униженно умолять его о снисхождении, прежде чем он соизволит отпустить мне мою вину. Колин расхохотался. – К тому же Алике и Софи захотят узнать, чем закончилась история с Макферсоном. – Я уже рассказал им все за завтраком. Алике яростно спорила со мной и вдруг вся позеленела, схватилась за живот и выбежала из комнаты. Дуглас вздохнул, взял таз, которым его снабдила миссис Ситон, и пошел за ней. Райдер и Софи то смеялись, то принимались кричать друг на друга. Они старались делать вид, будто их очень интересуют все мои проекты, но у них плохо получалось. Твои братья просто прелесть, Джоан, когда они не пытаются меня убить. Она усмехнулась, живо представив себе описанную им сцену. – А как отреагировали тетя Арлет и Серина, когда ты предъявил им обвинение? Как они выглядели? Виноватыми? Или они рассердились? – Тетя Арлет не произнесла ни слова. У Серины вид был отрешенный, будто ее все это никак не касается. Вопросы задавала одна Далинг. Она желала знать, почему ты не взяла ее с собой, когда поехала брать в плен Макферсона, раз уж это было чисто женское дело. Потом она спросила Серину, отчего ее брат такой плохой человек. А Серина ответила, что он де ненавидит свое ангельское лицо и потому совершает дьявольские поступки. – Похоже, перед Далинг мне тоже придется извиняться, А ты уверен, что тетушка Арлет не выглядела виноватой? – Нет, не уверен. Я поговорю с ней еще раз, наедине. – Колин, я все равно боюсь. Он встал, подошел к дальнему концу стола, где стояла она, посмотрел на нее сверху вниз и раскрыл ей свои объятия. – Никто никогда больше не причинит тебе зла, – сказал он и прижал ее к груди. – О Господи, я так за тебя испугался! Синджен уткнулась лицом ему в шею. – Вот и хорошо, – проговорила она и поцеловала его в подбородок. – Это пошло тебе на пользу. Он засмеялся и обнял ее еще крепче. – Как ты себя чувствуешь сегодня? – Лучше. Но я ощущаю какую то слабость. – Это из за того, что было вчерашней ночью. Теперь ты будешь чувствовать себя так каждую ночь. Синджен подставила ему лицо для поцелуя. – Папа, Синджен наверняка не нравится, что ты лезешь к ней с нежностями прямо за столом. Колин вздохнул, чмокнул жену в подбородок и отпустил, после чего повернулся к сыну, который, уперев руки в бока, стоял в дверях малой столовой. – Чего ты хочешь, Филип? Джоан как раз собиралась идти к тебе. Она готова принести тебе свои нижайшие извинения. Готова всячески умасливать тебя и угощать засахаренным миндалем, пока у тебя не сгниют от него все зубы. Она готова без конца сносить от тебя обиды, потому что ты – мой сын. |
