|
– Да, – подтвердила Синджен и, посмотрев на мужа, сглотнула. Он был так великолепен в своем черном вечернем костюме и белоснежной батистовой рубашке! Он выглядел безукоризненно и был так необыкновенно красив, что ей захотелось сейчас же броситься ему на шею. Ей хотелось поцеловать его в губы, и в мочку уха, и в то место на шее, где бился пульс… – Добрый вечер, Джоан. – Здравствуй, Колин. Он слегка поднял одну черную бровь, уловив пылкую нотку в ее тоне, однако ничего не сказал, а только отвесил ей церемонный поклон. В темной, мрачной гостиной не оказалось никого, кроме тетушки Арлет, восседавшей около камина, где лениво горел высушенный торф. Она была с ног до головы одета в черное, и единственным светлым пятном на ее платье была красивая камея, приколотая под самым горлом. Тетушка Арлет была худа как жердь, ее густые черные волосы были уложены в модную прическу, на висках белела седина. В юности она, должно быть, была очень хорошенькой, теперь же вид у нее был раздраженный и брюзгливый, тонкие губы были недовольно сжаты, острый подбородок высокомерно вздернут. Увидев племянника с женой, она встала и сказала: – Дети будут обедать в детской вместе с Далей. Мои нервы слишком расстроены, племянник, после того как ты привез сюда эту молодую особу, которую тебе пришлось у всех на глазах отнести в спальню на руках. Сегодня вечером я не желаю видеть за столом детей. В ответ на эту тираду Колин только мило улыбнулся. – А я, напротив, соскучился по детям. – Он жестом подозвал лакея в донельзя изношенной и выцветшей бело синей ливрее. – Рори, будь добр, приведи детей. Тетушка Арлет издала звук, весьма напоминающий злобное шипение, и Синджен, повернувшись к ней, любезно сказала: – Прошу вас, мадам, не принимайте этого так близко к сердцу. Это я попросила Колина посадить детей за общий стол. Теперь они будут на моем попечении, и мне хотелось бы познакомиться с ними поближе. – Я всегда считала, что детям не следует разрешать есть вместе со взрослыми. – Да, тетушка, мы понимаем ваши чувства. Однако сегодня сделайте ради меня исключение. Джоан, не желаешь ли хереса? А вы, тетушка, что будете пить? Тетушка Арлет изъявила желание также выпить хереса, села на свое место и демонстративно замолчала. В эту минуту в гостиную вошла Серина, похожая на сказочную принцессу в своем нарядном бледно розовом вечернем платье, с такой же розовой лентой в красивых темно русых волосах. Она улыбалась, и ее сияющие серые глаза были устремлены прямо на Колина. «О Господи, – подумала Синджен и взяла бокал хереса, который ей налил Макдуф. – Какая странная семейка! Интересно, как они поведут себя, когда Колин уедет?» Серина наконец обратила свой взор на Синджен и кивнула ей в знак приветствия, улыбаясь при этом с таким торжествующим видом, словно хотела сказать: «Я знаю, что я очень красива, и ты тоже должна это знать». Синджен улыбнулась в ответ, стараясь придать своему лицу как можно более благожелательное выражение. К ее удивлению, Серина заулыбалась еще шире. С виду ее улыбка была вполне чистосердечной; казалось, за ней не скрываются никакие задние мысли, но Синджен не верилось, что это и впрямь так. Да, в обитателях замка Вир много непонятного и даже загадочного. Пожалуй, надо будет держаться с ними настороже. В гостиную наконец вошли дети, сопровождаемые Далей, их няней, молодой крепкой девушкой с веселыми темными глазами, белозубой улыбкой и на редкость пышной грудью. И сын, и дочь Колина были красивы. Филип, высокий и как две капли воды похожий на отца, держался гордо, однако глаза у него была испуганные, и их взгляд то и дело перебегал от отца к мачехе и обратно. |
