«Боже! Кто бы это мог быть? Без сомнения, посторонний. Вероятнее всего, лорд Хоудридж!»

Но ведь на звонок никто не откликнется. Джим и Тивертон отсутствуют, а она не может ни сдвинуться с места, ни ответить.

Отчаяннее положения трудно было представить. Она так нуждалась в помощи, но не могла на нее рассчитывать.

И тут она услышала голос, который вмиг наполнил ее душу радостью.

Квентин вернулся и уже о чем-то разговаривал с лордом Хоудриджем. Потом они оба замолчали. Селина догадалась, что Тивертон обходит вокруг дома, чтобы войти через кухонную дверь.

— Входи! — пригласил друга Квентин. — Мой слуга, должно быть, отправился на базар за покупками, но ума не приложу, куда могла подеваться Селина. Если ты подождешь в салоне, я попробую ее отыскать.

Секундой позже он открыл дверь в салон.

Изумление было написано на лицах мужчин, когда они увидели связанную Селину. Не теряя времени, они оба кинулись к ней, чтобы освободить. Квентин развязал платок, стягивающий ее рот. Она жадно глотнула воздуху, прежде чем обрела способность произнести что-то внятное.

— Что произошло? Кто так обошелся с тобой? — вскричал он во гневе.

— Их было трое… каких-то мужчин, — ответила Селина. Она говорила едва слышным шепотом. — На их лицах были повязки. Они взяли все… что было в секретере.

Пока она это рассказывала, лорд Хоудридж распутал узлы на ее путах. Обнаружились багровые рубцы на коже, оставленные веревками.

Девушка попыталась подняться, но голова ее закружилась. Она была слишком слаба и упала бы, если б Тивертон не поддержал ее.

— Тебе надо взбодриться. Я сейчас принесу бренди.

— Я принесу… — вызвался лорд Хоудридж.

Как только лорд Хоудридж вышел, Квентин отнес Селину на софу, положил под голову шелковую подушку.

— Они забрали деньги… все деньги… — произнесла, а вернее, простонала Селина.

— Это мне ясно, — мрачно сказал Тивертон. — А в отношении тебя… они не позволили себе?..

— Нет… они только связали меня… но мне было так страшно…

— Я понимаю.

Лорд Хоудридж вернулся в салон со стаканом бренди.

Квентин взял у него стакан и поднес к губам Селины.

— Выпей, тебе это сейчас необходимо, — приказал он.

Она сделала, как он велел, и почувствовала, что огненная жидкость обожгла ей горло.

— Не надо больше… — взмолилась она.

— Еще один глоток, — настаивал Тивертон, — ты бледна, как смерть. Тебе лучше пойти и прилечь.

Селина послушно выпила еще бренди.

— Я думаю, ты прав… Все было так ужасно!

— Представляю! — сказал лорд Хоудридж. — Можно только восторгаться вашим мужеством, мисс Селина.

Девушка попыталась встать, но покачнулась.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — осведомился Тивертон. — Может быть, я отнесу тебя в спальню?

— Нет, я сама…

Он довел ее до лестницы и, когда она положила свою маленькую ручку на перила, ободряюще улыбнулся:

— Отдохни как следует, дорогая. Все ужасное уже позади.

Она никак не откликнулась, и Квентин Тивертон вернулся в салон и закрыл за собой дверь.

Постояв немного, Селина направилась не наверх, в свою комнату, а на кухню. «Скоро наступит время ленча, — подумала она, — и я должна что-нибудь приготовить».

Через несколько минут в кухне появился Джим, нагруженный множеством свертков.