– Примерно так.

– Тогда ситуация простая: неоплаченный счет и мертвый постоялец. – Уоллис покачал головой и негромко выругался. – Вы хоть представляете, сколько времени у меня ушло на то, чтобы «Гагара» приобрела солидную репутацию? Ее ведь за один день не наживешь.

– Разумеется, – согласился Кардинал. – А мистер Мэтлок не говорил, зачем он приехал в Алгонкин‑Бей?

– Как только что‑то такое происходит, все твои усилия идут прахом, все эти маленькие штрихи, придающие мотелю неповторимый облик, чтобы людям хотелось сюда приезжать… Могу хоть сейчас закрывать дело и объявлять себя банкротом.

Кардинал невольно задумался, почему такому мрачному человеку, как мистер Уоллис, вообще пришла в голову мысль открыть мотель, но он повторил вопрос:

– Мистер Мэтлок не говорил, зачем приехал в Алгонкин‑Бей?

– На подледный лов, так он мне сказал.

– Для подледного лова сейчас не сезон. Даже если бы не было оттепели.

– Я ему так и сказал. Сказал ему – еще две недели никто не вышел бы на озеро, при любых раскладах, а тут тем более оттепель. Он ответил, что отлично это осознаёт. Сказал, что просто присматривает место для компании приятелей, которые должны к нему подъехать в конце февраля.

– Из Нью‑Йорка? – удивилась Делорм. – Нью‑Йорк все‑таки далековато, чтобы приезжать оттуда к нам на зимнюю рыбалку.

Уоллис пожал плечами:

– Американцы, что вы хотите.

Он снял ключ с доски позади стойки; они вышли наружу и миновали несколько хижин.

– Никогда не считал это занятие настоящим спортом, – признался Кардинал, обращаясь к Делорм. – Рыба шалеет от холода. К тому же страшно хочет есть. От тебя не требуется никакого умения. Сиди себе над лункой.

– Ты забываешь про пиво.

– Не забывайте про пиво, – подхватил Уоллис. – Вы не представляете, сколько они тут могут выдуть. У меня в каждом домике стоит тобоган, якобы для детей, хотя тут нет никаких горок. Так они на этих тобоганах затаскивают на озеро ящики с выпивкой.

– Вы сказали, что мистер Мэтлок прибыл в четверг. Когда вы заметили, что его машины нет на месте?

– Похоже, это была суббота. Дня два назад. Да, точно. Потому что утром в пятницу я его попросил ее подвинуть. А то он ее оставил на площадке для четвертого номера. Не то чтобы там кто‑то жил, в четвертом номере… Короче говоря, в субботу утром его машины на месте не было. Тогда‑то я и подумал: что‑то стряслось. Машины нет, дым из печной трубы не идет. Сегодня утром стучу к нему в дверь – никто не отвечает. Тогда я решил: дам ему еще несколько часов, вдруг объявится, а потом уже станет ясно, надули меня или нет.

– Он звонил кому‑нибудь? – поинтересовался Кардинал. – Вы бы знали, если бы он кому‑то звонил?

– О междугородних – да, знал бы. Но он не звонил по межгороду. А местные вызовы я не отслеживаю.

– Спасибо, мистер Уоллис. Дальше мы сами.

– Отлично. – Уоллис открыл им дверь хижины. – Если там найдутся наличные, имейте в виду, мне с него причитается сто сорок долларов.

Внутреннее убранство сдаваемых внаем хижин базы «Гагара» не претерпело изменений с тех пор, как Кардинал был тут в предыдущий раз. Двуспальная кровать, втиснутая в отгороженную нишу, цветастый диван, кухонька в углу: мини‑холодильник, плита, алюминиевая раковина. Кардиналу вдруг отчетливо вспомнилось, как одна женщина с визгом обрушила на него сковородку, когда он пришел арестовать ее мужа.

Под окном притулился стол, покрытый желтой клеенкой, на которой лежал выпуск «Нью‑Йорк таймс».